– Грегора!

– Его самого.

– А что за следователь заканчивал ваше дело?

– Был у нас в отделе один не очень хороший следователь, карьерист, каких еще поискать, для него успешная раскрываемость была самым главным фактом. Виноват или не виноват человек, он не слишком-то задумывался. К тому же в данном случае моего коллегу можно было даже где-то понять. Грегор и впрямь был серьезно болен. И в психиатрической больнице ему было самое место. Но вот несправедливость, которую мы, возможно, допустили в отношении этого мальчика, до сих пор гложет меня.

– Значит, вы считаете, что это мог быть кто-то другой.

– Да, Варвару мог убить другой человек.

– Другой? Кто другой?

– В этом мне разобраться, к сожалению, не удалось. Но там в квартире сложилась весьма неоднозначная ситуация. Время-то какое было, вы помните? Впрочем, наверное, не помните, вы тогда были еще совсем маленькими. Но могу вас заверить, страшное было время. А возле этой квартиры крутилась банда черных риелторов. А эта Варвара была сильным человеком, прирожденным лидером, она готова была дать отпор этим людям. В квартире-то проживали все больше алкоголики или склонные к этому делу граждане. А Варвара не пила. На ней у риелторов могло все обломиться. А как она умерла, квартирой эти бандиты и завладели!

– Хотите сказать, что в убийстве Варвары может быть виноват… Зимин?

– Кто это такой?

– Один из черных риелторов.

– Человек, который таскал водку и спаивал жильцов квартиры!

Следователь покачал головой.

– Ничего по этому поводу сказать не могу. Единственный свидетель случившейся трагедии был маленький ребенок. Она могла видеть обидчика своей матери, поскольку спала в той же комнате, и, проснувшись, могла увидеть убийцу. Но девочка разговаривать еще не умела. И конечно, в любом случае была слишком мала, чтобы давать показания.

– Но вы сказали, что в крови погибшей были найдены те препараты, который принимал сам Грегор!

– Да. Тут эксперты дали однозначное заключение. Погибшая приняла огромную дозу снотворного. Впала в кому. Сердце у нее остановилось. Фактически голову отрубили уже мертвому человеку.

– Но ее еще можно было спасти!

– Вряд ли. Хотя сказать точно теперь уже не может никто.

– Конечно, ее сначала опоили снотворным, чтобы не сопротивлялась. А когда Варвара уснула, убийца прокрался к ней в комнату и зарубил ее окончательно!

– А следствие сделало виновным Грегора.

– Мы это помним. Но Грегор погиб…

И тут Фима осеклась:

– Минуточку! А отчего же он погиб?

Слава развел руками. Егор Иванович тоже не знал этого. Никто не потрудился навести справки. А ведь это могло быть так важно!

И по пути обратно в город Фима убеждала Славу в том, что он должен разобраться в этой истории как можно скорее.

– А не была ли смерть Грегора насильственной? Или похожей на самоубийство? Или все выглядело словно несчастный случай? Надо это узнать! Обязательно!

– Но зачем? – удивлялся Слава.

– Как ты не понимаешь! Если у этой Варвары был близкий человек, то он мог тогда пожелать отомстить Грегору.

В конце концов Слава согласился, что нужно будет это выяснить. Фима тут же извлекла визитку, которую ей дал следователь Головин.

– Звони! – велела она приятелю.