Оливия удивленно застыла. Она пока не позволяла себе загадывать так далеко:

– О свадьбе не было и речи.

Сара скривила рожицу:

– Если вы все же поженитесь, значит, мы с Хлоей будем сестрами?

– Послушай, Сет не предлагал мне выйти за него замуж, так что об этом тебе не стоит беспокоиться.

– И все-таки? – настаивала на своем Сара.

Оливия вздохнула:

– Наверное, да.

– Вот и Хлоя так говорит.

– Хлоя говорит, что, если мы с Сетом поженимся, вы с ней станете сестрами? – Оливия не могла прийти в себя от изумления. – Она что, считает, что мы собираемся пожениться?

Сара пожала плечами:

– Она просто сказала, что если вы поженитесь, то она станет старшей сестрой, а, значит, я должна ее слушаться и должна привыкать к этому. Это было на переменке, когда мы скакали на скакалках. Она хотела, чтобы кто-то подержал для нее скакалку, а я не хотела.

– Сара, – Оливия присела на краешек кровати дочери и взяла ее ручку в свою, – сейчас Сет – просто мой близкий друг. Если мы решим пожениться – заметь, я сказала «если», – мы обязательно скажем об этом вам с Хлоей. И все будем решать вместе. Договорились?

– Договорились, – кивнула девочка. – Я вовсе не против Сета, но мне нужно привыкнуть к тому, что мы станем одной семьей.

– Лучше не думать об этом раньше времени, – посоветовала Оливия и взяла в руки книжку.

К тому времени, как она вышла из спальни дочери, приняла ванну, надела свою самую нарядную ночную рубашку – розовую, с тонкими бретельками и вырезом в виде сердечка, – потом проверила, спит ли Сара, и вернулась к себе, шел уже двенадцатый час. Сета еще не было. Если он вернулся, она б узнала об этом первая. Забираясь в свою постель, Оливия подумала, что ей без него одиноко, и тут же возмутилась своим эгоизмом. Просто удивительно, насколько быстро она привыкла засыпать в его объятиях, чувствовать рядом его сильное, теплое тело, слышать его дыхание!

Она совсем потеряла голову и влюбилась, как семнадцатилетняя девочка. Оливия улыбнулась. Она продолжала улыбаться даже во сне.

Проснулась она от звука открывшейся двери и не могла понять, сколько прошло времени – минута или часы. Сет тихо прошел в комнату – она смутно различала в темноте его фигуру – и осторожно прикрыл за собой дверь, стараясь не разбудить ее. Оливия взглянула на часы: 1.22 ночи.

– Привет, – сонно проговорила она, поворачиваясь к нему.

Он замер на мгновение и вдруг совершенно неожиданно бросился на нее. Больно схватив Оливию за волосы, он закинул ей голову и, когда она попыталась закричать, сунул в лицо влажную вонючую тряпку.

Это не Сет. Это не Сет!..

Она задохнулась, забилась, попыталась вырваться из рук незнакомца, и последнее, что мелькнуло в ее затухающем сознании, была мысль о том, что подобное с ней уже случалось.

Глава 50

Она вспомнила. Вспомнила. Вспомнила, как однажды ее уже выносили из дома, спеленатую таким же образом, словно мумию, не способную двигаться, едва способную дышать. Она вспомнила ужас, леденящий душу ужас, отдававший во рту лекарственным привкусом, и ледяные мурашки, ползающие по спине. Она вспомнила, как ее подняли и понесли куда-то, вспомнила звуки ночи, ставшие вдруг чужими и пугающими, вспомнила чье-то тяжелое дыхание.

Она вспомнила. Боже, она все вспомнила.

Это уже произошло с ней однажды, давным-давно, когда она была девочкой, еще меньше, чем Сара. Кто-то пробрался к ней в спальню среди ночи, схватил ее, сонную, сунув какую-то вонючую тряпку в лицо.