– Он был моим лучшим другом, а я бросил его, чтобы он гнил в этой сраной дыре, – повторил Римо срывающимся голосом.

Мастер Синанджу переглянулся со Смитом.

– Он сам не свой весь день, – шепотом сообщил Чиун. – Почему он ведет себя так странно?

– Позвольте мне самому попытаться успокоить его, – так же тихо ответил Смит и подошел к Римо.

– Послушайте, Римо, – начал он. – На фотографии, сделанной с нашего спутника, изображен участок вьетнамско камбоджийской границы. На нем отчетливо видны признаки наличия лагеря. Это один из тех объектов, за которыми наше правительство особо следит, подозревая присутствие там наших военнопленных.

– И что? – с горечью в голосе отозвался Римо.

– Вот еще одно фото того же самого места. Если вы соблаговолите взглянуть на него, то сможете увидеть, что на нем нет ни малейшего намека на присутствие лагеря. Этот снимок был сделан три недели назад. Как раз около того времени, когда, как утверждал беженец Фонг, лагерь, в котором он находился в заключении, передислоцировался.

Римо открыл глаза и внимательно посмотрел на снимок.

– Нельзя сказать, что это нам так уж о многом говорит, – заметил он.

– Взгляните на другое фото, оно вам скажет больше, – сказал Смит и протянул Римо еще один снимок. Чиун подошел поближе, глядя то на фото, то на лицо Римо.

– Это место во многом похоже на то, первое, – пояснил Смит. – Не совсем то же самое, но похоже. Вот, взгляните, видите, здесь небольшие хижины, стоящие кольцом. И сточная канава. Планировка очень похожа.

– Думаете, это тот же самый лагерь?

– Да, но перенесенный в другое место.

Римо поднял глаза и посмотрел на Смита.

– Итак, мы знаем, где искать.

– Да. К сожалению, новое место расположения лагеря находится по другую сторону границы. В Камбодже.

– Там до сих пор воюют...

– Война идет на убыль, но там действительно до сих пор воюют.

– Значит, мы должны вытащить Дика оттуда.

– Терпение. Римо. Это еще не все.

– Да, Римо, это еще не все, – негромким эхом отозвался Чиун. – Слушай дальше рассказ Императора.

– Я обсудил этот вопрос с президентом. Мы с ним говорили очень долго. Он сообщил, что наше правительство вот уже несколько месяцев ведет закулисные переговоры с Ханоем о нормализации отношений. В последние два месяца произошли заметные сдвиги. Серьезные сдвиги. Вьетнамцы в качестве условия восстановления дипломатических отношений выдвигают снятие экономических санкций. Мы, в свою очередь, требуем, чтобы нам была представлена полная информация об американских военнослужащих, пропавших без вести во время войны. Вьетнамские официальные лица, ведущие переговоры, несколько раз прозрачно намекали на то, что у них есть нечто большее, чем останки погибших. Но когда мы начинаем настаивать и требуем более подробной информации, они под разными предлогами уходят от ответа.

– Еще как есть! – горько заметил Римо. – Я точно знаю. Вся спина этого косоглазого была исписана именами. Если бы у него в спине не было так много дырок, мы бы получили полный список. Фонг не лгал, рассказывая об американских военнопленных. Они все расписались у него на спине. В этом и заключалось его доказательство. Я вам все это уже говорил по телефону.

– Я ожидаю протокола вскрытия и фотографий мертвого тела, – сообщил Смит. – Но пока удастся доказать подлинность подписи, которую вы видели, пройдет немало времени.

– Дик под своим именем написал “Семпер Фи”, – задумчиво произнес Римо. – Как это на него похоже! Подумать только, спустя все эти годы он вспомнил!

– Я плохо владею американским сленгом, – сказал Чиун Смиту.