– Объект в магазине, – сказал Андрей, выбравшись из салона. – Покупает шампанское. Следим.

– Что он решил отметить? Пленница же сбежала.

– Спросишь у него сама. А Мара приедет?

– Я попросила ее этого не делать. Ваня может узнать ее и пуститься в бега.

– Вон он!

Матвей и сама видела компьютерщика. Он вышел из магазина с пакетом. Машину оставил там, где припарковал, и зашагал к дому с серпом и молотом на торце. Весь микрорайон был построен в конце семидесятых. Но кирпичное здание было только одно. Для начальства, скорее всего, возводили.

Иван подошел к подъездной двери. Открыл ее магнитным ключом. Андрей и Рената последовали за ним. Едва вошли, он схватил мужчину за руку, а она скинула с головы капюшон.

– Узнаешь?

– Рената? Ты чего тут?

– А ты?

– Живу… Вроде как.

– С кем?

– С гражданской женой. Ссоримся, правда, постоянно. Вот мириться иду, – и продемонстрировал пакет, в котором были шампанское, шоколадка и брикет мороженого.

– Зачем в Балашиху ездил?

– По работе. Свечи поменял, и машина завелась. Иначе не поперся бы. А что происходит вообще?

– Почему не сказал о том, что у Набиевой сын имелся? Как сказку ее историю рассказывал, а главную сюжетную линию пропустил?

– Да все из-за Мары. Не хотел ее травмировать. Я так понял, что Нео ее сын, которого она бросила. А у Беллы Набиевой похожая история. Тоже сидела и родила пацана неизвестно от кого. Я думал, вдруг ты, ее подруга, не знаешь об этом, а она скрывает…

– То есть все ради ее блага?

– Она очень мне нравится. Я б даже женился. Но Мара не хочет, так что я пойду мириться со своей дурой. Не могу быть один. Патология у меня какая-то.

Он поднялся на второй этаж. Открыл дверь ключом.

– О, в этот раз на цепочку не закрыла. Значит, ждет меня, – радостно сказал Иван.

– Ты чего приперся? – послышался женский голос из квартиры. – Мы же разошлись…

Когда дверь за Иваном закрылась, Матвей пробормотала:

– Не на ту лошадку я поставила.

– Мы скорее разберемся во всем, если ты введешь меня в курс дела. Что-то странное происходит. И я не могу понять, что именно.

– Прости, Андрюха. Я не могу тебе всего рассказать. Пятнадцать лет назад мы поклялись сохранить одну тайну, и держимся.

– Лена тоже?

– Она точно. Но я не уверена в одном человеке.

– В Богеме?

Матвею стало страшно. Она уже не знала, кого подозревать. Что, если Андрей тот, кто играет с ними?

– Стоп-стоп, не надо на меня так смотреть, – замахал руками он. – Мне о Богеме рассказала Ленка. Обо всех вас. Как вы дружили когда-то и кем стали сейчас. Тайны никакой не раскрыла. Просто поделилась воспоминаниями. Если кто-то и нарушил обет молчания, то только она, Богема. Алкоголики непредсказуемы. Они могут даже не вспомнить, что натворили.

– Согласна с тобой. И я Богему подозревала.

– Что вы натворили пятнадцать лет назад?

– Это тайна, Андрюха. Я ею не поделюсь.

– Скажем так, вы непростительно согрешили?

– Скажем так, – кивнула головой Матвей.

– И кто-то спустя столько лет мстит вам? – Она кивнула. – Даже для проходных фильмов ужасов это неубедительный сценарий.

– И тем не менее.