— Однако вы все же не думаете, что его похитили?

— Я склонен полагать обратное. Вы уже, наверно, наслышаны про эксцентричность Стивена?

Турецкий кивнул.

— Разумеется, — продолжал Плотников, — никаких фактов у меня нет. Считайте это интуицией. Съемки фильма напоминают поездку в дилижансе на Диком Западе. Сначала надеешься на легкое путешествие, но потом только и думаешь, как бы дотянуть до конца. Я думаю, ему просто надоел собственный фильм, и он решил…

— Соскочить?

— Необязательно. Может быть, просто отдохнуть. Потом вернуться и посмотреть на все свежим взглядом.

— Почему же не предупредить кого-нибудь?

— А зачем ему думать о ком-нибудь, кроме себя? — пожал плечами Плотников.

— Может, у него какой-нибудь роман?

— Насколько я видел, он приехал сюда с женщиной.

Про то, что Фицпатрик отбил девчонку у Мэдисона, он, похоже, не знает, сделал вывод Турецкий.

— В таком случае подскажите, где же отдыхают режиссеры?

— Это у каждого личное, — улыбнулся Плотников. — Я вам и про себя-то этого бы не сказал, а про Мэдисона просто не знаю. Может, в Непале где-нибудь…

— Или в Гонолулу. Только он не вылетал из Москвы.

— Тогда, может, в Урюпинске… Ну что вы так смотрите? Хорошо, я сознаюсь, у меня есть дом во Владимирской области, в деревне Скоморохово. Там я и отдыхаю.

— Я с вами со всеми с ума сойду, — вздохнул Турецкий и подумал: а что, если Плотников прав? Вдруг Мэдисон все-таки поперся разыскивать свои русские корни в какой-нибудь Урюпинск?

— Ага, понятно, — удовлетворенно кивнул режиссер. — Вы уже общались с нашим братом киношником. Что же, понимаю ваши затруднения. Но, увы, в самом деле не знаю, чем помочь. Я бы на вашем месте просто набрался терпения. Стивен появится, помяните мое слово.

— Когда? Плотников снова с улыбкой пожал плечами.

— Скажите, Мэдисон хороший режиссер?

— Интересный, — сказал Плотников после паузы, в течение которой обозревал портреты классиков отечественного киноискусства, в изобилии развешенные по стенам кабинета.

— Что вы вкладываете в это слово?

— Когда я начинал свою кинокарьеру, считалось, что стать режиссером настолько сложно, что лучше вообще за это не браться. У меня уже тогда было подозрение, что так специально говорят те, кто обладает властью в кинематографе, исключительно с целью эту власть удержать. Но развитие новых технологий — Интернета, телевидения — само разрешило этот спор. Режиссером может теперь быть обезьяна средних способностей.

Возникла неловкая пауза.

— Это… вы… о Мэдисоне? — наконец спросил Турецкий.

Черт возьми, надо же было как-то разобраться в иерархии этих гениев!

— Что вы, Мэдисон — всемирно признанная величина, — с едва уловимой иронией сказал Плотников.

— Вы много с ним общались за время его визита в Москву?

— Я видел его только однажды, здесь, в институте. Был вечер, на котором он выступал, а потом небольшое застолье… — Плотников разглядывал свои ногти. — Мы оба довольно занятые люди… Впрочем, он проводил потом кастинг для своей картины. Этого захватывающего мероприятия я, правда, не видел, но вот мои студенты наобщались с ним от души. Поговорите с ними.

— Непременно. Сколько человек он отобрал из ваших студентов? Назовите фамилии, пожалуйста.

Плотников в ответ только засмеялся.