— Понятно, — кивнул Петров.

— Ну, слава богу! А то я уж подумал, что ты меня в чем-то подозреваешь!

— Что ты, Юра! — отмахнулся Петров.

— Так вот, когда я вернулся, было уже около полуночи. Я удивился, что входная дверь открыта. Легла спать и не закрылась? У нас, конечно, спокойно, но все-таки… Все запираются на ночь. Я вошел в дом и крикнул: «Нина? Ты где?» Мне никто не ответил. Тогда я прошел в гостиную и…

Юрий замолчал. Петров тоже молчал, напряженно глядя на дорогу, потом спросил:

— Тебе тяжело вспоминать?

— Да, знаешь. Непросто. Она была там, в гостиной, на диване. Я сразу все понял. Она все-таки это сделала…

— Эксперт говорит, что она умерла между одиннадцатью и полуночью.

— Да? Что ж… Возможно, — безразлично сказал Греков. — Я сразу же стал звонить тебе.

— Да, я помню, — кивнул Петров, безотрывно глядя на дорогу. — У меня на часах было две минуты первого.

— Извини, но я на часы не смотрел.

— Понимаю. Скажи… — Петров вдруг замялся. — Я знаю, что Нина была не в ладах с техникой. А как же тогда оружие? Если бы она отравилась, или надышалась бы угарным газом, это было бы по-женски. Но пистолет…

— Не забывай, что она была женой спортсмена-стрелка. Разумеется, я показывал ей оружие и пытался научить с ним обращаться.

— А зачем?

— Разве тебе не хочется, чтобы самый близкий человек разделял твои интересы? Уважал твое хобби? Чтобы ты мог поговорить с ним об этом? Допустим, ты женился или завел подружку. Что, не стал бы агитировать свою девушку ходить в бассейн? Не пытался бы дать ей уроки плавания?

— Конечно, да, — охотно согласился Петров. — Мне было бы приятно, если бы она видела, как хорошо плаваю я, да и сама бы смотрелась в бассейне неплохо.

— Я думал точно так же и приобщал Нину к стрельбе, в клуб водил. Оружие Нина держала в руках неоднократно и на курок нажимала, хотя и не попадала в цель. Зрение у нее было плохое. Но чтобы приставить пистолет к виску и выстрелить, не надо даже очки надевать. Так что…

— Странно, что она не оставила предсмертной записки, — вздохнул Володя Петров.

— Разве мало она об этом говорила? — слегка удивился Греков.

— О том, что собирается покончить жизнь самоубийством? — в свою очередь удивился Петров. — Ни разу!

— Это тебе ни разу.

— А тебе?

— Володя, это уже не смешно. Мы пошли по второму кругу. Мне говорила. У нее была депрессия. А последнее время она вообще все время находилась в подавленном состоянии.

— Из-за чего?

— Из-за того, что не могла иметь детей.

— А она обследовалась? Ходила к врачу? Юрий нахмурился. Да его жена только и делала, что ходила по врачам! Он злился на то, сколько его Пробка относила денег в частные клиники. Ведь результат — ноль. Давно уже пора было понять, что детей у них не будет.

— А ты хотел иметь детей? — тихо спросил Володя.

— Ну разумеется!

— Обследовался?

— Ты что, издеваешься надо мной?

И Юрий Греков невольно расправил широкие плечи. Кто бы сомневался, что у такого большого сильного мужчины что-то не в порядке! Взять его и взять Нинку. Да одного взгляда на них было достаточно, чтобы понять: это она во всем виновата!

— Странно… — задумчиво сказал Петров. — У ее старшей сестры двое.