Иван Семенович сменил цвет на темно-бордовый.

— А может Запашных пригласить?

— Запашные тигров дрессируют, понятно? Это совсем другие звери! Сосникова ко мне в срочном порядке и готовьте спецрейс. Майя, поедете тоже. Проверите прогноз на месте.

Сосников явился на следующий день, когда еще пять регионов попали в зону рисковой демографии. Он ввалился в Майкин кабинет, пропахший блинами и тещиным самогоном, и с ходу начал грузить:

— Подготовишь распоряжение о командировке, возьмешь билеты на самолет до Питера, закажешь спецрейс на полюс, свяжешься с Синицыным насчет корюшки…

— Я не знаю никакого Синицына, — твердо сказала Майка. — И распоряжений писать не буду. У меня свои функции, а Вы делайте то, что Вам поручено.

Майка Сосникова не любила. Был он кособок, носат и вечно учил на своих примерах. Медведи, по слухам, его боялись.

До Питера Майка поехала на поезде, Сосников полетел самолетом, на спецаэродроме они оказались одновременно. В красно-бело-синий самолетик уже грузили ящики с подмороженной корюшкой.

— Мелковата рыбка, — Андрей Борисович сунул нос в ящик, переворошил рыбьи тушки.

— Корюшка всегда такая. Главное, чтобы по весу хватало, — возразил Синицын.

— Это ты зверям расскажешь, когда мне руку по локоть откусят. До конца моей жизни будешь пенсион платить.

— Я не доживу, — с чувством произнес Синицын. — Хочешь, в следующий раз треску заготовлю? Она большая.

— И невкусная. Все? Загрузили? Майя, залезай.

Самолет разбежался по бетонной полосе и нырнул в облака. Майка притулилась между ящиками и Сосниковым, который, перекрикивая шум самолета, рассказывал ей в ухо поучительные истории из личной жизни. Майка как могла, отодвигалась, ибо в личной жизни Андрея Борисовича хватало поучительности, но недоставало занимательности.

Купол встретил их ледяным полярным молчанием. Сосников резво сбежал по трапу и приник к смотровому окну. Майка подошла и встала рядом.

— Где они? — спросила она.

— Пока не вижу. Сейчас, сейчас… Есть! Справа от оси! Видишь, пар от дыхания поднимается.

Майка пригляделась. Справа от большого рубчатого столба поднимался к стеклянному своду парок, застывая на куполе лохматыми сталагмитами. Больше ничего она не разглядела.

Сосников набрал рюкзак корюшки, закинул его за спину и начал карабкаться на купол по белым резиновым ступенькам. Честно говоря, Майка ждала, что Андрей Борисович войдет внутрь, но у него, видимо, были другие технологии.

Пока Сосников лез, Майка разложила солнечные батареи, подключила ноутбук, и загрузила Прогноз. В таблицах ничего не изменилось. Весь север полыхал красным, желтым и оранжевым.

Тем временем Сосников добрался до оси и начал дергать люк, поросший ледяными сталагмитами. Люк не открывался. Андрей постучал по стеклянной поверхности, звон растекся по куполу. Вниз посыпались осколки сосулек, но люк не дрогнул.

— Примерз, наверное, — сказал летчик у Майки за спиной. — Надо горячей водой полить. Как в рекламе.

— Надо, — согласилась Майка. — Только где ж ее взять?

— Или пописать.

Майка фыркнула и отвернулась.

— Эй! — крикнул летчик Сосникову. — Ты на замок пописай! Барышня не смотрит.

Сосников что-то крикнул в ответ неразборчиво и полез вниз.

— Какое там пописай, — пробурчал он, спрыгивая на снег. — Роты солдат с их генералами не хватит, чтобы этот люк обоссать. Медведи, сволочи, надышали, все заледенело.

Майка неуместно хихикнула.