Вокзальный пикет милиции. Симпатичный лейтенант за столиком что-то шустро пишет, у стенки сидят два расхлюстанных, в хлам пьяных мужика. — Да брось ты эту лабуду, — невнятно говорит одни. — Ну, прогулялись, ну, выпили, ну, телок снять пошли… Где телку снять простому человеку? На вокзале… Начальники по гостиницам кадрят, а рабочие люди — на вокзалах… Чего такого? — А ничего такого, Тимофеев, — мирно отвечает лейтенант. — Ровным счетом. Сейчас дооформлю — и ничего такого. — Ну ты волчара… — Жуткий, — соглашается лейтенант. В дверь просовывается голова сержанта: — Петр Андреич, бабу какую-то задержали. Вроде как не в себе… — Датая? — Да нет… — Может, на игле? — Непохоже. Интеллигентная такая, только пыльным мешком трахнутая. — Ну, давай сюда. Пока лейтенант дописывает, вводят Марину. — Ну, и что она там вытворяла? — спрашивает лейтенант, откидываясь на спинку стула и с интересом разглядывая женщину. Да, действительно не в себе… — К проводникам приставала. И все твердит: я должна успеть до вечера… я должна успеть до вечера… Когда к одному в пятый раз пристала, он ее нам сдал. — Странно. Вот уж в поезд сесть не проблема. Сунул на лапу — и хоть во Владивосток… — Да ей, похоже, и совать-то нечего, товарищ лейтенант, — сержант протягивает лейтенанту сумочку Марины. Тот в два движения осматривает ее со всех сторон, разевает ей пасть разреза и вновь ее смыкает. — Элементарно, Ватсон, — говорит он. — А внутри… — лезет внутрь. Бумаги какие-то… — просматривает. Мужики у стены, предоставленные самим себе, затихают — один просто заснул, другой пялится на Марину. Лейтенант с длинным присвистом чешет в затылке. — Да-а… — поднимает к Марине лицо. — Как же вас угораздило, гражданочка? — мягко говорит он. — Я должна вернуться к вечеру, — затверженно бубнит Марина. — Он с ума сойдет… — Дуй в медпункт, — решает лейтенант. — Пусть Варвара сюда подскочит… и успокоительных притащит, что ли… Вы присядьте, гражданочка, пожалуйста, — ласково говорит он Марине. Та послушно садится, глядя на него с безумной детской надеждой — она так давно не слышала ласкового голоса, что теперь ей начинает казаться: вот оно, чудо, случилось наконец. Но опамятоваться она пока не может. — Вы хоть помните, где живете? — мягко спрашивает лейтенант. — Я должна вернуться к вечеру, — повторяет Марина. Лейтенант аж головой дергает от жалости. — Что, козлы, — оборачивается он к сидящим у стенки мужикам. — Вот… вот кому запить! А вы! Уроды хреновы! — Чего лаешься-то, чего лаешься, — отвечает тот, который не спит. — Может, она б и запила, да не на что! Башли-то тю-тю! — Дур-рак, — говорит лейтенант, и в этот момент поспешно входит сержант, а за ним — пожилая медсестра в пальто поверх белого халата. — Вот, Варвара Никодимовна, пациентка вам, — говорит лейтенант. Попробуйте ее хоть как-то оклемать… Медсестра отводит Марину в сторону, в дальний угол. — Паспорт-то был при ней? — спрашивает лейтенант. — Был, — отвечает сержант. — Во… — протягивает лейтенанту.