- Я возвращаюсь с работы.

- Разве до сих пор молотил?

- Три дня мы еще лес пилили, а теперь закончили. Машину завтра привезут; я не захотел ждать.

- Ну конечно же, жених ведь! Когда на свадьбу пригласишь?

Не притворяйся! Думаешь, что никто в Зоровце не знает, что твоя красавица Ида у тебя была в гостях? Я их встретил, когда они ехали на вокзал. Так когда будет свадьба?

- У нас с Идой - никогда, - ответил Степан серьезно. - Она приехала получше узнать условия моей жизни, и, так как они не подошли ни ей, ни ее родителям, не было даже обручения.

- И об этом ты говоришь так спокойно ? Упустить такую невесту! Зачем ты разрешил ей сюда приехать? Устроился бы сразу в каком-нибудь городе или, еще лучше, сразу в Праге обручился бы с ней! Ее старики уж как-нибудь пристроили бы тебя. А ты позволил ей приехать в нашу деревню! Твоим родителям и всей твоей семье - честь и почет, однако они лишь простые словацкие крестьяне.

Будь они хотя бы чешскими или моравскими землевладельцами! Атак это просто мужики!

- Нам хватает того, что у нас есть, - возразил Степан. - У ваших крестьян тоже только один желудок, а чем больше полей, тем больше работы. Уплатив налоги, как и мы, они тоже живут только тем, что им остается. Поезжай себе, Эдик, а я пойду пешком. Счастливого пути!

- Вот еще! Я еду через Зоровце, а ты пойдешь пешком? Садись, поедем вместе!

- Да здесь уже недалеко. Но, чтобы тебя не обидеть, поеду.

Это ты господ увез на вокзал?

- Я был на вокзале, но напрасно, никого я не вез.

- Послушай, Степа, - начал Эдик, когда они поехали, - мне кажется, ты и не жалеешь, что ничего у вас с этой невестой не получилось? Или ты только притворяешься?

- Подумай, Эдик, она бы мне досталась лишь в том случае, если бы ее родители устроили меня на службу и если бы я ее никогда не привозил в Зоровце. Из-за жены мне пришлось бы расстаться навсегда со всей моей семьей. Из меня, как бы я ни старался, все равно ничего не получилось бы, кроме простого механика какой-нибудь мельницы или небольшой фабрики. Возможно, я бы стал железнодорожником, но ведь этого для Иды мало. Меня же не удовлетворило бы быть лишь мужем моей жены и жить за ее счет! Так что мы с миром разошлись. Пусть она выйдет за другого, подходящего человека, а я останусь свободным!

- Неужели ты хочешь жить в этом захолустье, быть простым мужиком?

- Конечно! У меня есть дом, поле и ремесло в руках. Я только теперь понял, как хорошо остаться со своими. Так как я жениться пока не собираюсь, мне не нужно денег, чтобы начинать новую жизнь, и я могу уплатить за молотилку. Полученное за молотьбу зерно я отдам в наше домашнее хозяйство, куплю себе одежду и обувь и буду жить без забот.

- Какой ты вдруг разумный стал! Жаль, что мы уже подъезжаем.

- Приходи ко мне, Эдик, ведь ты часто один едешь мимо; думаю, что тебе у нас понравится.

- Хорошо, я завтра же заеду по пути на вокзал.

Машина остановилась. Друзья пожали друг другу руки, и через минуту Степан постучал в окно. Встреченный радостным лаем своего старого друга, он вошел в теплую комнату брата.

- Я так и знала! - захлопала в ладоши Дора.

- Она тебя в самом деле ждала, даже постель твою проветрила и комнату натопила! - подтвердил Илья обрадованно.

- Спасибо тебе, Дора; я пойду лягу спать; не будите никого!

- А ужинать? Голодным спать ложиться нехорошо.

- Я не голоден, немного перехватил в дороге. Хочу отдохнуть.

Степан уже давно спал, а молодые супруги все еще говорили о нем. Они не могли уснуть, радуясь, что он пришел домой здоровым и в хорошем настроении.

- Он и не печалится о городской красавице, - вздохнула Дора облегченно.

- И он останется с нами, - добавил Илья.

На другой день в семье все радовались; и соседи вместе с ними, когда узнали, что Степан Ужеров вернулся домой.