— Поэтому-то я так много знаю о ней?

Он кивнул.

— Доктор Паркер и сестры, с которыми я разговаривал, сказали, что пациенты в коматозном состоянии иногда помнят то, что слышали.

— Почему я ее так интересовала? Она была не та женщина, которая имеет подруг. Почему именно я?

Бак осторожно провел кончиками пальцев по ее виску.

— Потому что ты выглядела так же, как она. Тебя легко можно было принять за нее. Я не думаю, чтобы Лора питала к тебе какие-либо дружеские эмоции. Красивые женщины вызывали у нее агрессивные чувства. Красивая женщина, выглядевшая точно так же, как она, могла показаться ей угрозой и в то же время вызвать любопытство. Вероятно, у нее были на тебя виды — может быть, ничего определенного, просто мысль о том, что ты в подходящий момент можешь оказаться полезной.

Так значит, мне была предуготована роль в осуществлении замыслов Лоры, подумала Карли. Не вызывало сомнения, что замысел Лоры повредил бы кому-нибудь — возможно, самой Карли или Баку, возможно даже — Морин и Трине.

Снова крепко обняв Карли, Бак погрузил лицо в ее волосы.

— Боже мой, я так виноват перед тобой! Из-за меня ты чуть не умерла. Ты потеряла единственное, что у тебя осталось: я знал, как важно для тебя было имя, и все-таки отнял его у тебя. Я отнял у тебя все.

В ее улыбке были одновременно и горечь, и радость.

— Имя — это всего лишь имя, — прошептала она. — Самое важное, — это ты, Бак. Пусть я не знаю своего имени. Ты возместил мне все утраты. Ты отдал мне себя. Свое тело. Свою нежность. Свою заботу. — Карли снова улыбнулась, в глазах ее стояли слезы.

Бак посмотрел на нее напряженным взглядом темных глаз.

— Останься со мной, Карли. Я знаю, что это не Сиэтл. Знаю, что с этим городом у тебя связаны неприятные воспоминания. Но ты, может быть, сможешь найти себе новую работу, приобретешь новых друзей, а я сделаю все, что в моих силах, чтобы у тебя появились более приятные воспоминания. Пожалуйста, останься со мной.

Ее улыбка выражала бесконечное счастье.

— Это что, предложение, шериф? Но ты знаешь теперь, что я не Лора… — добавила она с ноткой печали в голосе.

— А я никогда и не хотел, чтобы ты была ею.

— У меня даже нет имени.

— Карли — прекрасное имя, а фамилию я дам тебе свою. — Он нежно коснулся ее головы. — Ты выйдешь за меня? — спросил он охрипшим от волнения голосом.

— Ты меня любишь? — шепнула она.

Бак смотрел на нее. Неужели она не знает, что он любит ее и будет любить всегда? Не понимает, что она — единственная женщина, которую он когда-нибудь желал? Потом он заметил в ее глазах уверенность. Она знала ответ на свой вопрос. Просто она хотела услышать его от Бака.

— Я люблю тебя, Карли.

— Тогда я выйду за тебя.

Она поднялась на цыпочки, чтобы поцеловать его, но он ласково отстранился.

— Это все, что ты хочешь мне сказать?

— Я всю жизнь ждала этого. Тебя. — Она опять улыбнулась улыбкой, которая слепила ему глаза, задерживала дыхание, трогала до глубины души своей чистотой.

— Я люблю тебя, шериф. Я всегда буду тебя любить.

И тогда он дал поцеловать себя.

15

Тихо насвистывая, Бак уселся за рабочий стол и взялся за лежавшую на нем почту. Обычно Харви открывал и разбирал ее для него, но сегодня старика не было, и дежурный свалил ее всю ему. Все было, как всегда: уведомление о семинаре в Бьютте, пара каталогов оптовых магазинов, несколько оперативок на пропавших без вести, прошение о предоставлении работы от молодой женщины из Келлога.