Едва видная усмешка вспыхнула на лице Хана.

- Что ж, хотя бы в этом он не ошибся.

Так же привлеченная звуками разговора и ссоры, прибыла третья группа наблюдателей. Увлеченные противостоянием, отряд штурмовиков наблюдал так же пристально, как Финн, Рей и Чубакка. Опасаясь проявить инициативу, которая может быть не одобрена, они ожидали команды Рена.

Ступив на дорожку, Хан двинулся к своему сыну. Его шаг, равно как и его голос были тверды.

- Сноук использует тебя из-за твоего могущества, манипулирует твоими способностями. Когда он получит от тебя, все что ему нужно, он сокрушит тебя. Выбросит тебя. Ты знаешь это правда. Имей ты хотя бы половину моих способностей и моей проницательности, ты бы понял, что я говорю тебе правду. Потому что в отличие от него, моей выгоды здесь нет.

Рен помедлил.

- Слишком поздно, - произнес он.

- Нет, это не так.

Достигнув уже середины дорожки, Хан продолжал двигаться вперед, улыбаясь.

- Никогда не поздно для правды. Пойдем со мной. Возвращайся домой.

Без малейшего следа злого умысла или обмана он выбросил кинжал.

- Твоя мать скучает по тебе.

Странное ощущение коснулось щек молодого человека. Нечто давно забытое. Влага. Слезы.

- Я разрываюсь на части. Я хочу… я хочу освободиться от этой муки.

Хан сделал еще один шаг, затем остановился, ожидая. Решение должно было быть принято, и это должен был сделать не он.

- Я знаю, что должен сделать, но не знаю, хватит ли мне на это сил.

Рен вступил на дорожку перед Ханом.

- Ты поможешь мне?

- Да, - ответил Хан, - всем, чем смогу.

Остановившись на расстояние вытянутой руки от своего отца, Рен отстегнул свой световой меч, остановил на нем взгляд на мгновение, а затем протянул его Хану. В течение одного мига, который, казалось, тянулся целую вечность, ничего не происходило. Улыбаясь, Хан потянулся за оружием. Теперь, когда свет снаружи полностью блокировался потоком опускающейся, накапливаемой темной энергии, Рен зажег свой световой меч - и яростный алый луч пронзил насквозь грудь Хана.

- Спасибо тебе, - прошептал Рен, и на самом деле, тьма над ними, была подобна тьме в его голосе.

В их укрытии наверху, Финн и Рей одновременно ахнули.

- Соло. Соло.

Финн обнял девушку стоящую перед ним.

- Рей.

- Нет, - прошептала она. - Нет, нет, нет…

Не веря до конца, Хан посмотрел в лицо монстра, который был его сыном. Там было не на что смотреть. Только тьма в форме лица: чуждая, не рассуждающая, не чувствующая. Его колени подогнулись, луч наклонился вместе с ним, когда он согнулся. Рен погасил его. Еще на один миг Хан задержался на краю дорожки. Череда воспоминаний пронеслась в его голове: миры и времена, друзья и враги, триумфы и поражения. Слова, которые он хотел бы произнести и те, о которых жалел. Теперь все исчезло, потеряно в один миг, как и та, которую он больше никогда не обнимет. Затем он упал, исчезая в глубине.

Далеко, на другой планете, женщина почувствовала дрожь в Силе, которая пронзила ее как нож. Она упала в кресло, опустив голову, и заплакала.

Ошеломленный содеянным, Кайло Рен упал на колени. Часть его верила, что это сделает его сильнее. Вместо этого он почувствовал себя ослабленным. Он не слышал донесшийся сверху рев разъяренного вуки, но он в полной мере прочувствовал острую боль от выстрела из боукастера, который ударил его в бок, откинув назад на дорожку.

На вражеский огонь группа штурмовиков могла ответить не ожидая приказа - они незамедлительно открыли огонь по Чуи. Отстреливаясь, вуки отступил в коридор, активировав дистанционный детонатор до того, как убежать.

Вначале разорвался один заряд, затем два, затем четыре и наконец все остальные. Чудовищные синхронные взрывы сотрясли шестиугольное сооружение изнутри. Переходы обрушились, падая на дно внутреннего цилиндра.