– Не понял, какой ещё талон?

– Гарантийный. Если вас обвинят в плагиате, я беру на себя всю ответственность. Но не бойтесь – не обвинят. Такого пока не случалось.

– А что, у вас кто-нибудь уже купил?

– Конечно. Та же «Ариадна», ещё несколько авторов, в том числе весьма известных. Да, самое главное – после покупки сюжета вы ставите на обложку только своё имя. Я не претендую.

– Простите, а почему вы сами не пишете?

– Увы, не дал Бог таланта. Не могу мысли излагать. Зато с фантазией полный порядок. Ну что, берете?

– Нет, мне не надо.

– Если вдруг понадобятся, обращайтесь. С удовольствием помогу, – мужичок сунул в руки Антона глянцевую визитку.

Солидность издательства чувствовалась и внутри здания. Мягкий шум кондиционеров, лёгкая прохлада, мраморная лестница, декоративный водопад – каменная обнажённая девушка с длинной косой и трепетным станом, сидящая возле скалы с книгой в руках. Рекламная цитата Цицерона, высеченная над парадной аркой «Дом, в котором нет книг, подобен телу, лишённому души». Ненавязчивая попса из скрытых динамиков. Одним словом – пять звёзд. Капиталистический реализм. Хотя, арка, мрамор и кондиционеры наверняка позорное наследие банкиров.

Матёрый, легко вооружённый охранник, притаившийся за пуленепробиваемым стеклом, как и неделю назад долго и скрупулёзно сличал фотографию в паспорте Антона с живым оригиналом, отрабатывая высокое денежное содержание. Успешно завершив процедуру, поинтересовался к кому он пришёл. Выслушав ответ, велел подождать на кожаном диване возле пластиковой пальмы, а сам стал названивать, уточняя, тот ли это посетитель, за которого выдаёт себя молодой человек, и действительно ли здесь его ждут.

– Тоха! Здоров, двоечник…

Антон обернулся на голос. На диване, под портретом Льва Толстого сидел одноклассник Матвей Тараконов, слегка потолстевший за прошедшее со школьной поры время. Потолстела в основном брюшная область, из чего напрашивался вывод о малоподвижном образе жизни и любви к пиву. Ранняя плешь делала его похожим на позднего Брюса Уиллиса, а добродушный вид – на мишку коала. Матвей жил в соседнем дворе, их с Антоном пути частенько пересекались. Последний раз – месяца два назад в универсаме. На тот момент Тараконов перебивался на какой-то коммерческой радиостанции в должности заместителя редактора. Говорил, что собирается уйти. Мол, нестыковки с руководством. Якобы, чисто творческие. По образованию он, так же как и Антон, был гуманитарием, четыре года назад защитив диплом на факультете прикладной психологии в одном из ВУЗов столицы. Вернувшись на родину, попытался открыть частный кабинет психологической разгрузки и релаксации, но дело быстро заглохло из-за отсутствия клиентуры. Местная публика предпочитала разгружаться проверенными способами и не выпендриваться. Релаксировать, в основном, приходили ребята из налоговой и братва. Но высшее образование не пропало даром. Матвей пристроился в пару журналов консультантом, отвечая на письма читателей, у которых возникали психологические проблемы. Быстро оброс связями в масс-медиа и вскоре полез в гору, доползя до радиостанции. Судя по продуктам, наполнявшим тогда магазинную тележку, Тараконов не жаловался на финансовые трудности. Сегодняшняя встреча в издательстве не очень удивила Антона – на книжных развалах периодически мелькали брошюры по занимательной психологии, принадлежавшие перу одноклассника. Характером Матвей обладал компанейским, младших в школе не обижал и преподавателей шалостями не изводил. Хотя отличался врождённым прохиндейством и склонностью к интригам.

– Ты чего здесь? – сосед по школьной скамье пожал Антону руку и чуть подвинулся в сторону, предлагая место на диване.

– Роман написал, – Антон присел под пальмой, – издать хочу.