– Роман написал, – Антон присел под пальмой, – издать хочу. На той неделе рукопись оставил, сегодня обещали ответ дать.

– Не понял… Ты ж в библиотеке, кажись, работал. Что, в большую литературу решил податься?

– Ну, не знаю, насколько это литература, – скромно опустил Антон, – так, проба пера. А библиотеку закрыли. Временно. До сентября. Дачный сезон, читателей мало. И так за счёт спонсоров выживаем.

– То есть, это твой творческий дебют?

– Я, вообще-то, писал раньше… Ты ж помнишь, ещё в школе. Но в основном для себя. Так, под настроение. Рассказы небольшие, наброски. Пару очерков, правда, напечатали. Исторические, про Потёмкина. Может, читал в «Библиотечном деле»?

– Нет, не читал. Не мой профиль, – Матвей поудобнее расположился на диване, – а теперь, значит, решил порадовать широкую публику?

– Ну, если напечатают, конечно. Вдруг не понравится?

– О чем вещь, если не секрет?

– Так, о разном, – неопределённо развёл ладони Антон, – о жизни. Читать надо.

– А жанр? Дюдик, триллер, бабский роман? Или фантастика?

– Это пусть издатели решат, – улыбнулся Антон, – я согласен на любой.

– Правильно, – тоже улыбнулся Тараконов, – лишь бы заплатили.

– Лишь бы издали.

– Я тоже так поначалу думал… Тебе Данилец встречу назначил?

– Нет, какой-то Ульянов. Лев Романович.

– Ничего ж себе, какой-то, – искренне удивился Матвей, – это ж генеральный! Обычно с новичками Данилец работает, шеф художественного отдела. Видно, твой роман заценили!

Охранник выглянул из будки и окликнул Антона.

– Молодой человек, минут пять придётся подождать. Лев Романович ещё не освободился.

– Хорошо, – кивнул Антон.

– Видишь, как строго, – кивнул в сторону проходной Матвей, – не в приёмной жди, а перед вахтой. Прям лаборатория секретная, а не издательство. Шаг влево, шаг вправо, огонь на поражение.

– Посторонние нигде не нужны… Погоди, а сам-то к кому? Ты ж на радио пахал.

– Пришлось уволиться. Не могу с бездарями работать. Одна серятина.

Тараконов немного привирал. Уволился он не сам, его просто турнули, за то, что в прямом эфире занимался скрытой рекламой всяких товаров, выдавая это за свой художественный замысел. Доходами с руководством, естественно, не делился. Пару раз его предупреждали, затем, вывели из студии и указали на дверь.

– А сюда – вот, перевод притащил, – Матвей кивнул на стоящий между ног кейс, – Мураками. Ранние рассказы. Редактор по «иностранке» завис где-то. Обещал к четырём быть.

– Мураками? – обалдел Антон, – ты ещё и с японского переводишь?

Ответить Тараконов не успел, в издательство ввалился изрядно вспотевший бритоголовый крепыш в линялой жилетке на голое тело, навьюченный внушительным рюкзаком и державший в руке два воздушных шара размером с колесо «Камаза». Плечо украшала яркая татуировка на воздушно-десантную тематику, а щеки – трехдневная щетина, добавлявшая мужественности лицу. Оглядев холл, он заметил посетителей на диване и устремился к ним.

– Здорово, бойцы, – грубо поприветствовал он, уронив рюкзак на пол.

– Добрый день, – ответил за двоих Тараконов.

– Короче, слушай команду. Быстро взяли и купили, что скажу. Подержите пока.

Парень всучил каждому по шару и принялся выкладывать на пол яркие упаковки.