— Если не выложишь бабки, я перебью тебе коленки и раздавлю каблуками пальцы, так что с карьерой фотографа будет покончено навсегда… Ты что ещё не понял, что на этот раз попал капитально?

— Теперь уже понял, — кривясь от боли, согласился Прыгунов. Боря нехотя разжал свою медвежью лапу и даже похлопал фотографа по плечу.

— Всё-таки, Припрыжкин, ты редкий везунчик: ещё недавно я бы тебя удавил, а теперь даже выгодную работёнку подброшу, так что и с долгом рассчитаешься и ещё с наваром останешься.

— Моя фамилия Прыгунов.

— А я сказал Припрыжкин. И останешься Припрыжкиным, пока должок не отдашь. Ты меня понял?

— Ну ладно, я тебя понял. Что делать то надо.

— Вот это уже другой разговор! Понимаешь, мне снова понадобился суперклассный фотограф. И не какой-нибудь там штатный пижон из глянцевого журнала, а настоящий художник. Но чтоб не свихнутый был на искусстве, а понимал, что такое крепкое профессиональное коммерческое фото.

— Сделаем. Бюджет какой?

— Трёшка. Но с командировкой в тёплую страну за мой счёт.

— Уже согласен. А что снимать будем?

— Понимаешь, тут такое дело подвернулось… А пойдём-ка мы где-нибудь сядём, а то стоим на проходе, людям мешаемся.

На парковке телецентра Бориса ожидал наглухо затонированный немецкий джип с транзитными номерами.

— Прошу! — широким жестом хозяин внедорожника пригласил Прыгунова в свою машину.

— Помниться, в прошлую нашу встречу у тебя была семилетняя японка.

— Так работаем! Повышаем, так сказать, благосостояние. Не то что вы — алкоголики-тунеядцы.

В салоне Борис включил музыку, разлил по пластиковым стаканчикам только что купленный в буфете коньяк. Выпили. Наконец, Боря заговорил о деле:

— Тут у меня появилась информация… только давай сразу условимся — никаких имён. Так вот, разговорились мы с одним парнем и он мне рассказал, что занесло его аж в Аргентину. Строили они там комбинат, а попутно хватались за любую халтуру. А так как парень этот классный инженер-электрик, то вышли на него какие-то ребятки, и попросили что-то там наладить по электрической части в местном госпитале. Бабки пообещали солидные. Ну и чувак обрадовался. В общем, привезли его в какой-то посёлок и завели в особый бункер. И вот он утверждает, что будто бы видел в этом бункере самого Гитлера. По его словам, он в виде мумии, а с ним и ещё какие-то высокопоставленные фашисты. Лежат они там в особых стальных гробах, и специальная аппаратура поддерживает внутри определенный режим. Тела, мол, в старинных мундирах при орденах. Одним словом, всё чин чинарём. Только приходи и фоткай весь этот беспредел. Чуешь, куда я клоню?

Макс озвучил первую версию, которая пришла ему на ум:

— То, что разговор у вас был по пьяному делу, я уже понял. Много выпили то?

Боря виновато поскрёб пятернёй бритый затылок:

— Да и я вот засомневался и на следующий день снова с ним на эту тему переговорил, но он клянётся и божится, что всё действительно видел своими глазами. И вот что я подумал: если каким-то образом снять весь этот холодильник на фото и видео, то это ведь можно отлично продать. Как думаешь?

— Не знаю-не знаю… Но по-моему, всё это лажа какая-то. А сколько он денег хочет?

— Понимаешь, он сам ехать боится. Говорит, на обратном пути всю их бригаду вместе с автобусом под откос пустили — в пропасть сбросили. Будто бы специально всё подстроили под случайную аварию на горном серпантине. Он, мол, только один чудом и уцелел, да и то лишь потому, что в самом заду автобуса между тюками с барахлом сидел, они заместо подушек безопасности сработали.