«А-а!.. — махнул рукой Днищев. — Какая разница! Чай, за это дадут не больший срок, чем за Гуслярского и Кожухова». Мысли его снова вернулись к происшедшему на даче в Хотькове. В который раз он проанализировал всю ситуацию и пришел к выводу, что преступление было задумано классически. Выбраны две жертвы: Олег и он, обоих обвели вокруг пальца, только хозяин сыграл роль трупа по-настоящему, а ему выпала роль убийцы. Зарезали Кожухова несомненно одним из тех двух антикварных ножей, но другой нож предварительно был подсунут Сергею. Он был уверен, что и кровь на нем той же группы, а может быть, вообще была как-то взята у Олега. Во время анализов. Экспертиза определит, что Кожухов зарезан ножом Днищева, кроме того, там его отпечатки пальцев. Причина? Ссора в «Игларе» — свидетели имеются.

Днищев рисовал картину, которая наверняка привидится и следователю: Олег спускается вниз, в выставочный зал, за княжеской шапкой, дверь открыта (ключи обнаружились у Днищева), злоумышленник там, между ними вспыхивает конфликт, дальше все ясно. Убийца, сделав свое дело, выходит в сад и присоединяется к гостям (предварительно он спрятал нож под ковриком), а реликвию, как и говорил многоопытный генерал, перебрасывает сообщнику. Конечно, есть тут кое-какие натяжки, но был бы человек, а статья ему всегда найдется…

Но кто же настоящий убийца? Кто спускался по лестнице впереди Кожухова? Куда делась княжеская шапка? Сергей понимал, что, если он не докопается до ответов на эти вопросы, его никто не спасет. Он сам, своими силами должен найти убийцу, для чего все равно придется вернуться в Хотьково и побывать на даче Полины. Хорошо бы и ее застать там же. Уж она-то наверняка знает, кто убил ее мужа и куда делась злополучная шапка. Сергей пытался вспомнить последнюю фразу, произнесенную Кожуховым, и смех того человека — ему казалось, что он уже слышал его где-то, так смеялся кто-то из гостей, но память упорно отказывалась возвращаться к этой сцене, словно проскальзывая мимо. А потом внимание Днищева отвлек медленно проехавший по дороге милицейский «уазик».

Сергей наклонил голову, хотя и знал, что его не видно. «Уазик» остановился возле дорожного столбика, и из него выпрыгнул человек. Затем машина поехала дальше, а человек, покрутив головой, побрел в сторону холма. По мере того как он приближался, Сергей высовывался все больше и больше из зарослей бурьяна, с изумлением узнавая знакомые черты. Этим человеком был Леша Карпуньков, только без усов и бороды.

— Эй! — крикнул Днищев. — Где твои вторичные половые признаки?

— Сбрил, — весело отозвался тот. — Для конспирации.

— И ради нее же ты приехал на милицейском «уазике»?

— Больше никакой попутки не было. Таксисты дерут много, а менты меньше.

— Ладно. Где ребята?

— Каждый добирается своим ходом: ты же отобрал «Волгу». Не пропил ее еще?

— Только собираюсь. Если с Рендалем ничего не выгорит.

— Не беспокойся. Я гарантирую, что он привезет денежки в срок.

Карпуньков вдруг повалился на колени и прижал лоб к траве. Днищев оторопело посмотрел на него.

— Прости, отец родной! — шутливо загундосил Леша. — Обманул я вас, братцы, без ножа зарезал… Грех на мне тяжкий!

— Я тут тоже одного, без ножа, — сказал Сергей, наблюдая за его кривляньями. — Хватит, вставай. Заранее прощаю.

Психиатр тотчас же вскочил на ноги, отряхнулся.

— Говори, что случилось.

— Да пустяки. Просто я в тот раз Рендаля закодировал не на шесть миллионов, как мы уславливались, а на три.