— Чтобы вас познакомить.

— Тогда для начала познакомь меня с логикой этого мероприятия, а то я что-то не улавливаю!

— Знакомство должно быть красиво обставлено! Ради тебя стараюсь, между прочим! Давай, накладывай что-нибудь в корзинку. Что-нибудь лёгкое. Креветки. Рукколу. Сделаешь ей салат. После.

— Я?! Салат?! После какого «после»?!

Но Антон уже сам хватал с полок и из холодильников провизию, по дороге зацепив здоровенный леденец на палочке, который тут же распаковал и засунул в рот, под укоризненным взглядом интеллигентного Ивана.

Чуть позже, они пристроились в ту кассу, где уже стояла девушка. Подошла её очередь.

— Девушка! Вы всех задерживаете! — Спустя десяток секунд копаний клиентки в сумочке в поисках кошелька, изрекла молодая ещё и вполне симпатичная девица, работающая в приличном современном московском супермаркете. Изрекла тем же самым тоном, что поколениями изрекали её предшественницы по всем просторам необъятной родины в гастрономах и привокзальных лавках, коопмагах и закрытых распределителях.

— Это в ДНК подвида встроено. Филогенетическая память, ничего не попишешь! — Шепнул Антон Ивану.

Иван недовольно дёрнулся. Весь его вид красноречиво говорил о том, что проблемы у «их» девушки с кассиршей только и только из-за Антона.

Девушка же тем временем обернулась, чтобы оценить масштаб задерживаемых ею «всех». И искренне вглядывалась в Антона и Ивана. Больше никого не было. Но было непонятно: девушка действительно не видит, что никаких «всех» не задерживает, или же она настолько изысканно-сдержанна в своём сарказме? В любом случае, она сделала извинительную мордочку «всем», причём взгляд её простирался куда дальше, чем следовало бы. Антон подмигнул кассирше, ткнув Ивана вбок.

— Позвольте, я расплачусь! — Неожиданно для самого себя вырвалось у Ивана, заворожено глядящего на девушку. Он достал кошелёк. — Посчитайте вместе!

Кассирша фыркнула. В этом незамысловатом движении воздуха сквозь её носовые ходы отчётливо прослеживалась вся гамма эмоций, из века в век достающаяся таким девушкам, на которую неотрывно таращился Иван, от девиц, подобных той, что сидела на кассе. Самый первый слой, достаточный для понимания: «ну коне-е-ечно, как такая фифа — так сразу спасители найдутся!» Собственно, проблема этих девиц в том, что этим слоем они ограничиваются. Хотя, возможно, не проблема, а как раз — решение. И даже оберег. Копни они чуть глубже — и кто знает, какой кошмар заденешь полотном лопаты. Не все способны копать глубже, оставаясь при этом в добром психическом здравии. Психическое здравие, собственно говоря, присуще от и до только тем, кто не способен, и разумно не желает копать глубже первого слоя.

Девушка кивнула Ивану. Вот так вот просто кивнула. Ему показалось, что они знакомы лет сто. Тысячу! Тысячи тысяч лет они знакомы с прекрасной незнакомкой. Которую он сейчас спасёт! Спасёт от унижения на этой самой кассе. Какая разница где. Ключевое: спасёт. Он — храбрый рыцарь на белом коне! Она — прекрасная принцесса, дожидающаяся его в заточении. Кассирша — огнедышащий дракон, охраняющий башню. Водонапорную башню с дерьмом.

«Огнедышащий дракон», ещё раз красноречиво фыркнув, с ожесточением отсканировал йогурт и вышвырнул его с ленты. «Храбрый рыцарь», не могущий оторваться от созерцания «прекрасной принцессы», выложил на освободившуюся ленту продукты из своей корзинки, на автомате достав карту и протянув её «огнедышащему дракону». Удивительнейшим из удивительных голосов, проникновенно, будто исполняя «Песнь Песней», «прекрасная принцесса» молвила «храброму рыцарю»:

— Мне неловко.