|
– Сколько в вашем городе живет человек? – В Грозном?.. – Юсуп задумался над тем, как произнести слово «полмиллиона». Наконец придумал. Пять раз по сто раз по тысяче раз. – Гроз-ни, – по складам повторил араб, пораженно цокая. – Мы никогда не слышали про такой большой город. Это станет новостью для амира. Ты должен показать нам дорогу туда. Командир шайки, которого юноша почему-то назвал десятником, хотя в отряде было никак не меньше тридцати человек, с интересом прислушивался к разговору пленника с арабом, не вмешиваясь. Остальные, не понимая, видимо, арабского, занялись каждый своим делом: один метелкой из белого конского волоса протирал саблю, другой, сняв засаленную войлочную шапку и подложив ее под голову, храпел в три голоса. Единственным заинтересованным лицом в этой компании выглядел гоблинообразный Фархад. Он слез с лошади, но конца веревки так и не выпустил и, если бы не останавливающий жест десятника, давно оттащил бы Юсупа от разговорчивого араба. «С этим придется разбираться по-взрослому, – понял парень. – По-нормальному до него не дойдет». – А что ты имел в виду под совершением джихада? – допытывался тем временем болтливый араб. Он уже успел представиться – «Ахмад-ибн-Мохаммед. Из Дамаска», – и теперь жаждал ответной информации от Юсупа. – Что?.. Войну. Войну с неверными. – А-а. Я понял это как «усилие». Юсуп кивнул – удивление араба объяснялось тем, что «джихад» переводится с арабского и как «война с неверными», и как «усилие». Отсюда и путаница. – Да, амир воюет за веру, – пояснил юноша. Юсуп снова отметил в его словах упоминание какого-то «амира». – Но мы не ожидали увидеть в здешних диких краях мусульманина, которым, как я вижу, ты являешься. – Ну, здрасьте! – пораженный Юсуп, забывшийсь, перешел на русский. – Вы знаете, куда приехали? В Чечне живут только мусульмане… Но как имя вашего амира, о котором ты постоянно говоришь? Дока Умаров? – Не наш, – поправил его араб. – Вернее, не мой… Я не вхожу в войско великого амира Тамерлана. Глава 2. Посол Тамерлана? Араб произнес имя как Темирленк. Но смысл был понятен и так. Юноша имел в виду знаменитого Тимура Хромого, Тамерлана. Юсуп аж присвистнул от изумления. Нет, он, конечно, рисковал, отправляясь в прошлое по тарифу «Эконом», но проваливаться во времени так глубоко он никак не предполагал. Это какой же век нынче на дворе – четырнадцатый-пятнадцатый? – Какое сегодня число? – Его пересохшие от волнения губы едва шевелились. – Семнадцатый день месяца джумада аль-ахира, – араб удивился, но ответил. – Год? – Семьсот девяносто седьмой год от того времени, как Пророк, да благословит его Аллах и приветствует, совершил путь из Мекки в Медину. Ага, значит, семьсот девяносто седьмой по хиджре. Или, иначе говоря, по лунному календарю. Юсуп лихорадочно вспоминал – существовала какая-то формула для перевода даты из лунного календаря в григорианский. В любом случае к 797 нужно прибавить 622. И учесть расхождение в десять дней между годами. Значит, придется немного отнять. Юсуп стал думать – ведь он не так давно читал про расчетную формулу, не выдержал, забормотал чуть слышно, помогая себе собраться с мыслями: – В ней же не было ничего сложного. Кажется, какое-то легкое число. Что-то типа… Типа… Тридцать три! Точно, тридцать три… Если семьсот девяносто семь поделить на тридцать три – это будет… Будет… Будет двадцать… четыре… с хвостиком. Отнимаем от шестисот двадцати двух, получаем пятьсот девяносто восемь. Удачно получилось – всего два от шестисот. |
