|
- Какая? - спросил Экайер с надеждой. Теннисон пожал плечами. - Да нет, это ерунда. Считай, что я ничего не говорил. Он ни разу не рассказывал Экайеру о Шептуне. Слава богу, успел вовремя язык прикусить. Не стоило об этом пока. "Да, - думал он, - есть, есть такая возможность, если Шептун поможет. Если он смог перенести меня в математический мир, то почему бы и не в Рай, в конце концов? Нет, это не выйдет. Ведь я не видел "райских" кристаллов..." Кроме него и Декера о Шептуне знала только Джилл, и он решил, что пока все пусть так и остается. Вот как получилось - их единственной надеждой оказался Декер. Если он знает такое, что сможет лишить богословов последнего шанса, они спасены. Если нет - Поисковая Программа будет ликвидирована или ограничена до предела, а Ватикан станет тем, чем он собирался стать с самого начала - стаей гончих роботов, мчащихся, высунув языки, за призраком духовной истины... "Шептун, - думал Теннисон, - скорее всего, ушел вместе с Декором, значит, придется ждать их возвращения, чтобы узнать, не блеснет ли хоть слабый лучик надежды". Теннисон и Экайер вышли из хижины, закрыли дверь, заложили задвижку. Немного постояли на вершине холма, глядя на Ватикан. Яркий полуденный свет четко выделял ярко-белое пятно зданий на изумрудном фоне лесов и коричневом - гор. Созерцание нарушил громкий звон колоколов. - Колокола? - изумился Экайер. - Почему они звонят в колокола? Сейчас не время. К тому же слишком громко. Что-то случилось. Тут ветер переменился, и до них донесся звон во всей своей мощи - гулкий, полнозвучный, требовательный. - Это большие колокола базилики! - воскликнул Экайер. - Что там, хотел бы я знать, творится? И оба опрометью бросились с холма вниз. Глава 41 Джилл сжимала кулаки от злости и бессилия. "Никогда, - повторяла она про себя, - никогда в жизни меня еще так не унижали и не бесили! И как только эта тупица медсестра до такого додумалась? И как посмела наврать?" Джилл хлопнула дверью. Джейсона дома не было. Она присела на кушетку перед камином, но быстро поняла, что сидеть на одном месте не в состоянии. Она вскочила и стала ходить по гостиной. Нет, то, что случилось, не имело никакого отношения к Мэри, что бы там ни выдумывала эта безмозглая сестра. Если уж кто и совершил чудо, так это Джейсон - да и потом, чудо ли это? Наверняка, если как следует поломать голову, можно было бы найти этому разумное объяснение. "Но самое ужасное, - думала Джилл, расхаживая по комнате, - что я сама толком ничего не понимаю и объяснить не могу! Джейсона нет, да если бы и был, вряд ли бы что-то сказал". Ей хотелось заткнуть уши, чтобы не слышать воплей на улице. Она подошла к кушетке, села и уставилась на крошечные язычки пламени, облизывавшие догоравшие в камине дрова. "А ведь я не смогу все время прятаться, - думала она. - Придется когда-нибудь выйти и предстать перед теми, кто сейчас вопит там, под окнами клиники". А больше всего ей хотелось лечь, свернуться клубочком, спрятаться от всех и зализывать душевные раны - боль публичного оскорбления. Она воспринимала случившееся как оскорбление, и не иначе. Но как все внутри ни противилось, она понимала, что нужно жить дальше и принять случившееся как неизбежность. |
