|
- Я искренне рад за вас, - сказал Феодосий. - Но вы сказали, что пыльник принес известие. - Это известие велено передать тебе, кардинал. Теннисон и Джилл добрались до Рая, но это не Рай. - Хвала Всевышнему! - воскликнул кардинал. - Тебе не хотелось, чтобы это был Рай? - Мы, некоторые из нас, всей душой надеялись, что это не так. - И еще, - добавил глухоман. - Джилл и Теннисон скоро вернутся. - Когда? - Скоро, - ответил глухоман. - Они вернутся скоро. - Прекрасно. Я буду ждать их здесь. - Я позволил себе, - продолжал глухоман, - назначить место для их встречи. Встреча произойдет здесь, на эспланаде. - Но как они узнают, что мы будем ждать их именно здесь? - Пыльник вернулся в это место, в этот не-Рай, чтобы сказать им об этом. Я решил, что мы с тобой будет ждать их здесь, чтобы приветствовать. - Да. Будем ждать. - У меня достаточно терпения для долгого ожидания. - И у меня достаточно. И потом, нам нужно о многом поговорить. Я часами готов говорить с вами. - Прими мои извинения, - сказал глухоман, - но долго говорить по-вашему мне трудно. - Ну, что ж, в таком случае давайте вместе молчать. Может быть, мы сумеем понять друг друга и без слов. - Прекрасная мысль, - согласился глухоман. - Давай попробуем. - Если вы не против, - сказал кардинал, - мне хотелось бы сходить за табуретом. Глупо, конечно, что роботу нужен табурет. Но я привык сидеть на табурете. Просто когда я навещал Джилл в библиотеке, я всегда сидел на табурете. Я понимаю, привычка глупая, но... - Я подожду. Иди за своим табуретом. Он остался на эспланаде, а Феодосий отправился за табуретом. Глава 58 Сноппи снова уснул. Он спал подолгу, а может, просто сидел с закрытыми глазами - всеми тринадцатью. Сноппи передвигался так мало и так редко, что, когда глаза его были закрыты, трудно было понять, спит он или просто отгородился от мира. "Скучно ему", - подумал Смоки. Порой он чувствовал сильное искушение избавиться от Сноппи, но, поразмыслив, решил, что лучше оставить его при себе. Сноппи был зануда и брюзга, но в мудрости ему отказать было трудно. А уж найти второго такого, как он, и вовсе невозможно. И потом, если уж кто-то с кем-то объединялся в триаду, такую связь разорвать было практически невозможно. На создание безукоризненно сосуществующей триады уходило так много времени, а Сноппи был рядом так давно, что Смоки не мог вспомнить, когда они познакомились. "Мы соединились друг с другом, - думал Смоки, - проросли друг в друга корнями. Но нет между нами чего-то, хотя бы отдаленно напоминающего настоящую, глубокую привязанность. Мы неделимы потому, что Сноппи ни за что на свете не допустит, чтобы я прогнал его. Ему непременно нужен кто-то, к кому он прилепился бы, а один он не может, совсем не может. Он пропал бы один, вот и держится за меня. Он, конечно, может вечно ворчать, что, дескать, Попрыгунчик надоел ему до смерти своими скачками, он может грозить, что возьмет да уйдет из триады, но он никогда не пойдет на это. Он отлично знает, что триада - главный залог безопасности и уверенности". "Шмяк, шмяк, шмяк!" - скакал Попрыгунчик. Сноппи спал, а Декера не было. |
