|
Что за логово ты мне подсунул, что за притон?… Ничего особенного, если не считать, что туда заявилась моя собственная жена… Вот так… Чья это хата?… Умереть, она же ее подруга. Полный обвал. А я, как последний идиот, – из леечки… Считай, что эти цветы – венок на мою семейную жизнь… Маленький, я тебя ни в чем не упрекаю, ты ж не виноват, что тебя в детстве уронили… А то, что не продавай билет на икебану, если там на самом деле зоопарк. Предупреждать надо…
Картина шестая Катина квартира. Поздний вечер. Катя уже в халате, собирается спать. Звонок в дверь, она открывает. Входит Паша. Катя (холодно). Вы? В чем дело?… Паша (волнуясь). Извините, что я так поздно, Катя… Я хочу сказать правду. Я тогда был не один. Там, в пустыне. Это не сквозняк был. Это моя жена. Катя. Кто? Паша. Моя жена. Катя. Вы разве женаты? Паша. Не похоже? И тем не менее. И я вел себя… Но что я мог сделать?… Посудите сами. Она пришла неожиданно, а вы… Мы… Катя. Так это, значит, ваша квартира? Паша. Да нет, как раз нет. В этом-то и дело. Это сложно объяснить… Катя. А главное, и не надо. Избавьте меня от вашего вранья. Звезды, пустыня, жена… Паша (с отчаянием). Но это все правда! Как ни смешно, это все правда – и звезды, и цветы, и жена… Катя. Оставьте! Паша. Но я клянусь! Ну хотите – паспорт вот! (Протягивает паспорт.) Вот смотрите – Людмила Ивановна. Вот… Катя (смотрит). Уходите. Паша. Но почему? Я же не врал, значит. Значит, была жена! Катя. Тем более. При жене… Паша. Но ее ведь уже нету! Катя. Что значит – уже? Паша. Мы разошлись. Катя (устало). Опять вы за свое. Паша. Но я правду говорю! Катя. Только что вы говорили правду – что она есть. Теперь вы говорите, что ее нет, и это тоже правда? Паша. Да, да! Я ушел из дому! (Выбегает в коридор, возвращается с чемоданом.) Вот! (Открывает чемодан, выбрасывает на пол свои вещи – рубашки, трусы, майки, галстуки.) Катя. Что вы делаете?! Вы с ума сошли! Паша (ложится на разбросанные вещи). Я не уйду отсюда, пока вы не простите меня. Катя. Перестаньте хулиганить! Я милицию вызову. Паша. Милицию? Пожалуйста… (Не вставая с пола, тянется к телефону, набирает «02».) Дежурный?… Пришлите срочно наряд, тут хулиган ворвался… Да нет, мы ждать не можем. Слушай, дежурный, а что – Емцов работает сегодня?… Друг его один… Ага, записывай: Петров переулок, семь, квартира два. Корниенко… Спасибо, привет Емцову. (Вешает трубку.) Прокурора пригласить? Я без его санкции все равно не уйду. Катя. Послушайте! Что вы себе позволяете? Врываетесь ночью в чужую квартиру, впутываете меня в ваши сомнительные семейные дела, теперь еще в уголовное дело втягиваете! Кто вам дал право?! Паша. Вы. Катя. Я? Паша. Вы. Поймите, Катя, это не рядовая встреча, для меня не рядовая, не интрижка. Это шок, на полном ходу – из седла, колесо, лопнувшее на восьмидесяти. Вроде жив, но зовут нотариуса. Да погодите вы… И когда приходишь в себя, все, что было раньше, – мизер, никчемность, дальше все по-иному должно, это знак, рубеж, веха, отсюда – новый счет, новый календарь… Я не знаю, может, это только я так вижу, может, вы меня пошлете – обратно, в ту – до вашу – эру, но я уже не смогу так, я уже перешел Рубикон, мне уже некуда назад, корабли сожжены, вместе с прошлым. Я, как колобок, от всех ушел – от бабки, от дедки… К вам ушел. Я люблю вас… Катя. Господи, откуда вы взялись?… У меня голова кругом… Паша. |
