Тим с минуту посидел, на лице его блуждала рассеянная улыбка. Он не мог припомнить, когда его так здорово отчитывали. Разве что в пятом классе его учительница миссис Алессандри — он тогда приклеил ослиный хвост суперклеем к юбке Тины Миндаччи на каком-то празднике. Тим бросил телефон на пассажирское сиденье и решил просто наслаждаться дорогой.

Тихоокеанский хайвей огибал побережье Малибу, с него открывался потрясающий вид на серо-синий океан. Рядом с кампусом колледжа Пеппердин Тим заприметил один из лучших газонов на всем побережье. Он припарковался, а потом спросил у садовника, как ему найти общежитие Сигмы.

Дверь ему открыла блондинка, от одного взгляда на которую захватывало дух. У нее было лицо модели — высокие скулы, четко очерченная нижняя челюсть, маленький аккуратный носик. Синяя с рыжим резинка, стягивающая ее волосы, по цвету подходила к водолазке с символикой Пеппердина — Нептуном с развевающейся бородой и трезубцем. Так студенты пытались придать оригинальность своей избитой эмблеме в виде волн. Она слегка откинула голову и смотрела на него из-под густых ресниц. Жест был отточенный, доведенный до автоматизма постоянными тренировками:

— Кто вы такой?

— Я хочу поговорить с Кэйти Кельнер.

Девушка закатила глаза и распахнула дверь так, что стало видно трех серферов и еще одну девушку, растянувшихся на диване в комнате. Вторая девушка была рыжеволосой и не менее привлекательной, чем блондинка. Тим почувствовал себя так, словно попал на съемки рекламного ролика какого-то сугубо молодежного товара.

— Это я, — сказала блондинка, — что вы хотите?

— Мне нужно задать вам несколько вопросов о Ли Хеннинг.

— Опять? Уже, наверное, месяца три прошло. Вы еще не бросили это дело?

— Ваша забота очень трогает. Вы с ней разве не были подругами?

Двое парней-серферов хихикнули, а рыжеволосая красотка прыснула, выпустив струю дыма, который она до этого старательно удерживала в легких.

— Да, — сказала Кэйти, — мы с ней были очень близки.

Снова раздались смешки со стороны веселой накурившейся компании.

— Братан, — обратился к нему самый взъерошенный из парней и красноречиво поддернул свои штаны, — она была той еще штучкой.

— Так, слушай, — Тим показал парню свой значок, и с его лица тут же исчезла улыбка, — почему бы тебе не взять свое полотенце и травку и не свалить отсюда, пока я добрый?

Трое серферов тут же убрались из комнаты. Рыжеволосая девушка откинулась на покрывале и вальяжно потянулась.

— Простите, офицер, — проворковала Кэйти, нахально улыбаясь, — я не сразу поняла, что вы здесь, ну, в общем, официально. — Она покачала босой ногой вперед-назад. У нее на щиколотке блестел браслет с буквами: КБПИ.

— Могу я поговорить с вами наедине?

— Конечно, — Кэйти игриво улыбнулась.

Они прошли в ее спальню. Кэйти закрыла дверь и села на кровать, подтянув колени к подбородку. Ее шорты при этом задрались так, что Тиму открывался отличный вид на внутреннюю поверхность ее бедер. Он поднялся и открыл дверь. Рыжеволосая подруга Кэйти отключилась на диване, чипсы из пакета высыпались ей на грудь. С экрана телевизора раздавалась громкая пронзительная музыка, сопровождавшая какой-то тупой мультик. Да, ничего не скажешь, хорошее применение деньгам, которые их родители заплатили за обучение.

— Вы вроде хотели поговорить со мной наедине.

— Дверь закрывать необязательно. — Тим сел на кровать напротив нее, на которой не было постельного белья. — Это кровать Ли?

Кэйти кивнула:

— Когда твоего соседа по комнате отчисляют или он кончает жизнь самоубийством, ты остаешься в комнате один на весь год.