Еще жива повитуха, принимавшая роды у моей матери. Она может подтвердить, что я родилась без всяких уродств и была крещена на шестой день после рождения, как и полагается доброй христианке.
— Вот за эти шесть дней дьявол до тебя и добрался! — крикнул кто-то из зрителей.
Плечи женщины вздрогнули, но она не обернулась, а председатель суда на этот раз отчего-то не ударил молоточком в гонг.
— Хорошо, предположим, что все так. Тогда как ты объяснишь эту запись? — Председатель порылся в кипе документов, достал нужный лист и громко прочитал, чеканя каждое слово: — «Целебное средство производится из смертного пота, собранного со лба повешенного или умершего в жестоких мучениях, смешанного с двумя унциями человеческой крови, несколькими каплями топленого свиного сала, льняного масла и пряными добавками…» — Председатель выдержал эффектную паузу, обвел зал торжествующим взглядом и, подняв указательный палец, возвестил: — Эта бумага была найдена в доме обвиняемой! Я говорю правду, Неельте Аринсен, или ты снова заявишь, что это ложь?
Женщина обхватила себя руками за плечи. Она сильно дрожала.
— Отвечай!
Голос председателя прокатился по залу многократным эхом. Обвиняемая еще крепче обхватила себя руками и прошептала:
— Это так, ваше преподобие, бумага моя.
— Ага! — Председатель суда торжествовал. — Наконецто мы добрались до правды! Ответь мне, женщина, для чего тебе понадобилось это средство?
— Я хотела избавиться от своего уродства, — прошелестела обвиняемая.
— Не слышу!
Обвиняемая подняла голову и отчаянно выкрикнула:
— Я хотела избавиться от своего уродства! Поймите, я ведь женщина! Мне тяжело быть… не такой, как остальные люди!
Председатель откинулся на спинку кресла. Его лицо искажала гримаса отвращения.
— Ты лжешь! С помощью этого колдовского зелья ты отравила скотину в своей деревне!
— Но моя скотина подохла так же, как и соседская! — возразила женщина.
— Это ловкий трюк, чтобы соседи не догадались, кто навел порчу на их скот! — сказал прокурор, первый раз вмешиваясь в ход судебного процесса.
Председатель суда поблагодарил его красноречивым взглядом.
Повисло тяжелое молчание. Женщина дрожала все сильней, обхватив себя обеими руками. Ее горб притягивал и завораживал взгляды зрителей.
Председатель суда шепотом посовещался с членами совета и громко объявил:
— Неельте Аринсен, мы предлагаем тебе пройти последнее испытание. Как известно, ведьмы и колдуны не могут утонуть. Мы опустим тебя в чан с освященной водой, и если ты останешься на поверхности… — Председатель суда не договорил, да этого и не требовалось. — Ты согласна?
— Да, ваше преподобие, — ответила женщина, не раздумывая.
Зрители изумленно переглянулись. Что за чудеса? Ведьма не боится освященной воды? Да она от одной мысли о ней должна забиться в корчах!
— Принесите все необходимое, — распорядился прокурор.
Секретарь суда вскочил со своего места и выбежал из зала. Через несколько минут в дверь вкатили громадную чашу. Служители установили ее в центре зала и начали наполнять водой. Священник приблизился к Неельте, выставив вперед распятие, словно оружие. Под этим прикрытием двое мужчин уложили обвиняемую на пол, связали большие пальцы ее рук с большими пальцами ног. Женщина скорчилась в странной и неудобной позе. Служители наполнили чан освященной водой и столпились в дверях, жадно ожидая, что будет дальше. Священник прочел короткую молитву, Неельте подняли с пола и понесли к чану.
Члены суда приподнялись со своих мест, а вслед за ними начали вставать со скамей зрители. |