— Следж? Может быть, Следж? — Я повторил раздельно: — Лейтенант Отто Следж?

— Следж? Да, так... Больше ничего не знаю.

— Но вы сможете подтвердить это под присягой?

В первый раз он широко открыл глаза.

— Нет! Сумасшествие было уже звонить Лоретте... Но Смит был моим другом... из белых... Я никогда не думал... что можно стать таким сентиментальным... только потому, что ты цветной... но он мертв... Ему не поможешь... Я не могу позволить себе неприятностей с полицией...

— Но жена Смита не мертва, — возразил я. — И его сын тоже...

Но Пауэрс уже вновь был вне себя. Потребность в наркотике снова стала терзать его. Тело конвульсивно изгибалось под одеялом, слышались животные звуки. Прижавшись лицом к матрасу, он запустил в него зубы.

Я сошел вниз и сказал старику, что Пауэрсу надо дать какое-нибудь успокоительное. Потом сел в машину и поехал в Манхэттен.

Харрис Смит никуда не исчезал, и лейтенант Следж не искал его три дня. Смит был найден Следжем через полчаса после убийства. Раньше, чем Ларри Флинт прибыл в «Пинк Пэд» и застал там Следжа, допрашивающего Честера Мэссея.

Кроме того, во время ареста именно Следж мог подсунуть Смиту бриллиантовую булавку, принадлежащую Лоудеру. И в течение трех дней он держал Смита где-то взаперти.

Все правильно. Он пытал Смита, чтобы вынудить его признаться в убийстве и при этом даже пальцем его не тронул. Такому наркоману, как Смит, требовалось несколько уколов в день, чтобы владеть своими пятью чувствами. Следжу всего-то и надо было лишить Смита проклятого зелья до тех пор, пока тот не согласился дать любые показания. Он подписал признание и получил успокоение — раз и навсегда.

Но знать — еще не значит доказать. Уже почти все кусочки мозаики были на местах. И я, кажется, знал, где найти недостающие. У Ингрид Вэнс!

Глава 12

Я узнал адрес Ингрид Вэнс у моего старого друга — бродвейского театрального агента Марта Рубина.

Это был роскошный современный дом на Пятой авеню. Она занимала одну из четырех квартир с собственным садом на крыше и видом на Центральный парк.

Маленький вестибюль был отделан мрамором, на стенах висели зеркала, имитирующие стиль барокко. Кабина лифта была облицована красным деревом. Я поднялся до верхнего этажа.

У меня было мрачное мстительное настроение. Если Ингрид Вэнс дома, то я уж найду способ выкачать из нее все, что она знает. Если же ее еще нет — придется пробраться в квартиру и подождать.

Я уже поднес было руку к звонку, как услышал за дверью приглушенные голоса. Один был женским. Слов разобрать было нельзя, но манеру речи Ингрид — то истерическую, то просительную — нельзя было не узнать.

Ее перебил резкий и отчетливый голос — голос Честера Мэссея, нового управляющего «Пинк Пэдом»:

— Ты будешь делать все, что я приказываю, ты, тварь... Все, что я захочу! И тогда получишь. Сперва надо заработать!

Женщина снова умоляла его о чем-то.

Пощечина, звук которой был довольно отчетлив, заставил ее умолкнуть.

— Ну, начинай же, — приказал голос Мэссея. В нем отчетливо слышались садистские нотки.

Я осторожно нажал на ручку двери. Она была заперта. Пройдя до конца коридора, я попробовал открыть дверь, не имеющую номера. Она тоже была заперта, но с помощью куска целлулоида, который нашелся у меня в бумажнике, мне удалось открыть язычок замка. Дверь открылась.

Я попал в узкий коридор без крыши. Он был образован двумя стенами, отгораживающими один сад от другого. Сад, примыкающий к квартире Ингрид, был слева от меня. Я подтянулся и перепрыгнул на другую сторону стены. В квартиру вела большая застекленная дверь, из-за которой пробивался слабый свет.