«В ноябре 1909 г. контрразведывательная группа узнала, что один австриец продал военные документы итальянскому генштабу за 2 000 лир. Его фотография, на фоне памятника Гете в Риме, попала на мой письменный стол. Он был опрзнан как служащий артиллерийского депо Кречмар и вместе со своей любовницей был поставлен под надзор полиции, чтобы в надлежащий момент уличить его и его сообщников. Однажды он вместе с русским военным атташе полковником Марченко появился на неосвещенной аллее в саду позади венского большого рынка. Очень скоро выяснилось, что Кречмар состоял на службе не только у итальянцев и русских, но также и у французов.

Моим первым намерением было отдать приказ об его аресте при ближайшем же свидании с Марченко. В этом случае последний оказался бы в неприятном положении, будучи вынужденным удостоверить свою личность, чтобы ссылкой на свою экстерриториальность избавиться от ареста. Но это намерение не было осуществлено вследствие сомнений полиции в исходе этого предприятия, а также вследствие опасения неодобрительной оценки министерства иностранных дел. Таким образом, 15 января 1910 г. вечером был произведен обыск у Кречмара и у его зятя, фейерверкера. Военная комиссия, разобрав найденный материал, установила, что Кречмар оказывал услуги по шпионажу: начиная с 1899 г. — русскому военному атташе, с 1902 г. — Франции и с 1906 г. — итальянскому генштабу, причем заработал только 51 000 крон. За большую доверчивость к нему поплатился отставкой его друг — управляющий арсеналом морской секции, его тесть — штрафом за содействие и 5 офицеров артиллерийского депо — отставками и штрафами.

Весьма опечаленный в свое время инцидентами, виновниками которых были наши агенты, граф Эренталь отнесся к инциденту с Марченко очень снисходительно. Он лишь дал понять русскому поверенному в делах Свербееву, что желателен уход полковника Марченко в отпуск без возвращения его в Вену. Марченко не отнесся трагически к инциденту, прибыл даже на ближайший придворный бал, где, конечно, не был удостоен «внимания» императора Франца Иосифа.

Взамен Марченко мы получили в лице полковника Занкевича столь же опасного руководителя русской агентуры».

По официальным данным Марченко убыл из Вены 2 сентября 1910 года (может быть, уехал существенно раньше), а полковник Занкевич прибыл 5 октября того же года. Вот этому-то персонажу и предстояло сыграть грандиозную историческую роль, по сей день не сделавшую его знаменитым.

Остановимся поэтому на основных фактах его биографии.

Михаил Ипполитович Занкевич родился 17 сентября 1872 года, в 1891 году окончил Псковский кадетский корпус, а в 1899 году — Николаевскую академию Генерального штаба. С 1903 года — на военно-дипломатической работе, причем сразу — помощником военного атташе в Вене. В 1905–1910 — военный атташе в Румынии, с 1910 (как упоминалось) и до 1913 (как будет подробно рассказано) — в Австро-Венгрии.

Участник Первой Мировой войны: командир 146-го пехотного полка (март 1915 — май 1916), начальник штаба 2-й гвардейской пехотной дивизии (май-июль 1916), генерал-квартирмейстер Генштаба (июль 1916 — февраль 1917), начальник военной охраны Петрограда (февраль — апрель 1917) — соратник генерала Л.Г. Корнилова, бывшего тогда начальником Петроградского военного округа — в самые первые, самые шалые недели революции, вплоть до знаменитого «Апрельского кризиса» — с учатием еще не осмелевшего Ленина.

Представитель русской армии во Франции (сменил генерала Н.А. Лохвицкого) и одновременно замещал военного агента (атташе) генерала А.А. Игнатьева (июль 1917 — декабрь 1918) — до самого конца Первой Мировой войны.

В Белом движении: с июля 1919 (прибыл из Франции) в штабе Русской армии Колчака (генерал-квартирмейстер), начальник штаба группы Северных (1-й и 2-й) армий генерала Лохвицкого (август-октябрь 1919), начальник штаба Ставки Главнокомандующего Русской армией адмирала Колчака (ноябрь 1919 — январь 1920) — это уже самый разгром колчаковцев в Сибири.