— Вы его не найдете, — пропыхтела она. — Он в кино снимается на Каталине или еще где-то. Какого-то пирата играет. Вы пресс-агент?

— Боже сохрани, — пробормотал Эллери. — Вы помните пса мистера Хендерсона?

— Пса? Конечно, помню. Его звали Фрэнк. Вечно раскапывал мой газон, гонялся по цветочным клумбам за бабочками… Только не подумайте, — поспешно добавила она, — будто это я его отравила. Ненавижу людей, которые так поступают с животными, даже с опасными. Хендерсон страшно переживал.

— А какой породы был Фрэнк?

— Ну… не очень большой, однако и не очень маленький…

— Не знаете породы?

— По-моему, какая-то охотничья. Вы из Гуманитарного общества или из Лиги против вивисекции? Я сама против медицинских экспериментов над животными, о чем всегда пишет «Игземинер». Если Бог милостив…

— Не скажете ли, мадам, что это был за охотничий пес?

— Ну…

— Английский сеттер? Ирландский? Гордон? Чесапик-бей-ретривер? Легавый?

— Я просто наугад сказала, — хмыкнула женщина. — Не знаю.

— Какого он был цвета?

— Мм… постойте-ка, вроде коричневый с белым… Нет, с черным… Нет, если подумать, и не совсем с белым. Скорей как бы кремовый.

— Скорей как бы кремовый, — повторил Эллери. — Благодарю вас.

Сел в машину, проехал пятьдесят футов, убравшись из поля зрения своего информатора.

Несколько минут подумав, отправился дальше. Промчался по Пасс и Олив, мимо студии «Уорнер бразерс», свернул на Барэм-бульвар к бесплатному шоссе. Въехав через Норт-Хайленд в Голливуд, нашел стоянку на Маккадден-Плейс, побежал за угол к книжному магазину Пловера.

Он еще не открылся.

Эллери не ожидал такого от Пловера. Безутешно бродя по Голливудскому бульвару, очутился напротив кафе Дана, которое смутно напомнило ему о собственном желудке. Он перешел улицу, зашел позавтракать. За едой вдумчиво читал оставленную кем-то на стойке газету. Когда оплачивал чек, кассир полюбопытствовал:

— Какие нынче новости из Кореи?

Пришлось дать дурацкий ответ:

— Да почти те же самые, — ибо он не запомнил ни слова.

Пловер открыт!

Заскочив в магазин, Эллери поймал продавца за руку и энергично потребовал:

— Скорее! Книгу о собаках.

— Книгу о собаках? — повторил продавец. — Конкретно, мистер Квин?

— Об охотничьих! С иллюстрациями! С цветными!

Пловер не подкачал — вынес толстую книжку за семь с половиной долларов плюс налог.

Эллери помчался в горы, застав Лорел Хилл в тот момент, когда она входила в душевую.

— Уходите, — глухо приказала Лорел. — Я голая.

— Закройте воду, немедленно идите сюда!

— Слушайте, Эллери…

— Ох… Ваша нагота ничуть меня не интересует.

— Спасибо. Вы когда-нибудь говорили это Делии Прайам?

— Прикройте чем-нибудь свой драгоценный зад! Я буду в спальне. — Он бросил на дверцу душевой кабины полотенце и выскочил.

Лорел заставила его прождать пять минут. Выйдя из ванной, пришлепала в халате красного, белого и синего цветов.

— Не знала, что вы явитесь. В другой раз потрудитесь хотя бы стучать. Боже, посмотрите на мои волосы…

— Да-да, — оборвал ее Эллери. — А теперь, Лорел, вернитесь мысленно в то утро, когда вы с отцом стояли у своего парадного и смотрели на мертвого пса.