Мерзавку и это не проняло. Она безразлично пожала плечами.

— Флетчеру необязательно умирать в доме. Внушу ему прогуляться по острову с пьяными воплями и сброситься в море со скалы. Как твоей матушке Аманде. Никто не удивится. Решат, что допился до безумия. И никакого расследования не будет. Ну а призрак этого милого мальчика вернется сюда — ко мне.

Оливия наверху захрипела, а у меня слов не нашлось. Всё-то паразитка продумала!

— Ой! Ой-ой-ой!

К нам, наконец, присоединилась запыхавшаяся Бэтси, увидела Роуз и едва не рухнула на ковёр. Да вовремя схватилась за спинку кресла.

— Но почему Флетчер? — спросил Райан. Он единственный не потерял дар речи и, в отличие от меня, находил аргументы и нестыковки. — Раньше ты не могла забирать никого, кроме женщин, только вышедших замуж.

Правильный вопрос! И закономерный. Мне самой полагалось спросить. Но мысли занимал сон о Розалинде и подаренной частичке мертвой магини.

Ну, и где она? Эта частичка?

Пока я не ощущала перемен. Да и Роуз перестала меня бояться. Неужели, сон оказался просто сном? А ведь такой реалистичный…

— Раньше не могла забирать, — подтвердила Роуз. — Но всё изменилось. Спасибо Люсиль. Особенная девочка. Урожденная магичка. Да только связали ее дар. В утробе матери. Некоторые наивно полагают, что магию можно убить. Но на деле связывают. Неизрасходованная энергия теперь моя. Я получила новые возможности. Слышала, Эрин? Теперь твой вернувшийся дар мне нипочем.

Я мысленно выругалась, призывая проклятья на голову драгоценной тетушки. Всё правильно. Люсиль родом из Тихого. Ее матушка, как и все женщины города, посещала во время беременности мою тетку. Та «почувствовала» магию нерожденной Люсиль. И убила дар. То есть, не убила, а связала.

Какая прелесть!

— Но почему Флетчер? — повторил вопрос Райан. — Мой братец, уж извини Оливия за прямоту, — он глянул на обездвиженную мачеху под потолком, — не предел мечтаний.

— А меня он устраивает, — проворковала мерзавка. — Будет поклоняться вечность.

Оливия взвыла. Не знаю, что с ней сотворила Роуз, но говорить она определенно не могла.

А мне подумалось: неплохо б притащить сюда Лайонелла, чтоб больше не смел отрицать существование призраков. А то очень удобное отсутствие. Потом опять скажет, что нам всем мерещится. Коллективная галлюцинация. Или вовсе коллективная истерия. Он не мог не слышать воплей Оливии. Мы с Райаном услышали. Да, мы обитаем на втором этаже, Лайонелл на третьем. Однако его спальня ближе к лестнице, чем наша. Слуги вон примчались из другого конца крыла.

Значит, притворяется глухим. Боится, что при нем Роуз брякнет что-нибудь опасное. Впрочем, она уже брякнула. Сказала, Лайонелл пообещал погнать нас в шею. Слуги это слышали. Они не шибко надежные свидетели. Да и перед кем свидетельствовать? Но, главное, Роуз в ударе, и этим не грех воспользоваться.

Как? Я толком не знала. Мысль только начинала оформляться.

«Я могу заставить Лайонелла спуститься. Скажу, его ждёт Глория».

Дрожь прошла от макушки до кончиков пальцев. Я не ожидала услышать мамин голос в голове. Она стояла призрачная на лестнице. Подарила многозначительный взгляд и отправилась выше. В спальню Лайонелла.

Ох, что сейчас будет…

«Помоги, Розалинда! — взмолилась я мысленно. — Если твой дар со мной, пусть он проявится!».

Но ничего не менялось. Абсолютно ничего! Роуз насмешливо рассказывала Райану, как они с Флетчером будут жить в доме припеваючи до скончания времен, Оливия пыталась рычать и брыкаться, но оставалась плотно прижатой к стене.