— Брук! Почему ты от меня прячешься?!

Ответить не дали. Полезли с поцелуями. Да такими, будто намеревались съесть.

Возможно, именно поэтому (или по иной причине) меня не накрыло, как в прошлый раз. Я вывернулась и резко оттолкнула Майкла.

— Прекратите! Немедленно! Никакая я вам не Брук!

— Как скажешь, любимая. Можешь называться, как угодно. Я не против.

— Я не ваша любимая! У меня свадьба послезавтра!

— Что-о-о?

Возможно, я совершила ошибку, сообщив безумному ухажеру о бракосочетании. Но коли он следит и бдит, сам всё узнает. К тому же, шок, в котором Майкл прибывал, помог отстраниться на безопасное расстояние.

Увы, произошло это слишком поздно, и шквал поцелуев не остался незамеченным.

— Так я и знала, что видела тебя раньше!

На нас, сложив руки на груди, взирала Фрейя. Лицо перекосилось от неприязни.

— Ты жила здесь прошлым летом! И спала с этим нытиком!

— Это не я…

— Я не нытик…

Наши возражения потонули в истошном крике, донесшемся из дома. Кричали так, будто кого-то убивали. Или, как минимум, пытали. Мы с Фрейей мгновенно позабыли о разногласиях и неловкой сцене. Кинулись в дом, захлопнув дверь перед носом растерянного Майкла. Будущая родственница бежала впереди, я несколько отставала, цепляясь пышным подолом то за стулья, то за дверные косяки. Фрейе хорошо. В брюках бегать гораздо удобнее. Я не проверяла, но догадывалась.

Впрочем, лучше бы Фрейя не торопилась. Ибо крики поднялись по ее душу.

В основной гостиной в кресле полулежала Оливия, прикрыв лицо одной рукой. Вторая сжимала лист бумаги, а у ног валялась книга. Любовный роман, кажется. Легкое чтиво, ничего особенного. Но стоило Фрейе взглянуть на обложку, как лицо утратило краски.

— Ты рылась в моих вещах? — спросила она чужим голосом, пока Кора пыталась напоить Оливию настойкой, сильно пахнущей травами.

— Я? Рылась? — та посмотрела на дочь слезящимися глазами, будто побитая собака.

Но это продолжалось лишь мгновенье. Не успел никто опомниться, как Оливия оттолкнула бокал с успокоительным лекарством, вскочила и отвесила дочери две пощечины.

— О чем ты думала, бесстыдница?!

Фрейя молчала. Я не сомневалась, ей есть, что сказать. Но она прекрасно понимала, что любое неосторожное слово только сильнее распалит матушку.

А я еще не поверила словам Райана о характере Оливии.

— Работает она, видите ли?! А это как называется? — та поднесла к лицу Фрейи скомканный лист. — Позор!

Девушка, по-прежнему, молчала. Но судя по кривящимся губам, это было ненадолго.

— Святые угодники! — не унималась Оливия, а щеки наливались румянцем. Отнюдь не здоровым румянцем. — Такого фривольного письма мне читать не доводилось! Во всех подробностях!

— А тебя никто не заставлял читать чужие письма, — не сдержалась Фрейя, за что получила новый удар по лицу.

— Как ты не понимаешь?! — Оливия едва не рыдала. — Кто ж захочет взять тебя замуж?! Никто! Мужчинам нужны девицы, а не… не… падшие женщины, развлекающиеся в постели неизвестно с кем!

— Почему неизвестно? — поинтересовалась Фрейя ядовито. — Я прекрасно знаю, кто Рональд такой. Во всех смыслах знаю, мамочка.

Оливия снова замахнулась, но с дочки было достаточно. Она увернулась, вырвала из материнской руки письмо и убежала наверх. Я предпочла последовать ее примеру. Убраться подобру-поздорову, оставив Оливию на попечение Коры…

* * *

На ужин никто явиться не соизволил.