|
Молодая, но многоопытная; Фтриллжнр Држ, матриарх клана Змадрков, дважды перенесшая Хладное оцепенение и Дфжнрл Галлр, в совершенстве владеющий языками людей, — это он не так давно нанес визит Глесс-Валледжу — все они обладали типично вардрульской внешностью. Пластичная, безволосая, худощавая фигура, во многом схожая с человеческой, но без ярко выраженных половых отличий, бескостные щупальцевидные пальцы, светящаяся кожа, огромные лучистые глаза, окаймленные тремя валиками мышц. На протяжении целой череды великих венов раса вардрулов не претерпела видимых изменений. Однако дальний Предок сразу бы отметил качественную перемену, произошедшую с хииром его сородичей, то есть с выражением внутреннего состояния вардрула — его душевного покоя, гармонии и согласия с самим собой и окружающим миром. Вследствие постепенного перерождения своей природы и окончательного принятия Террза Фал-Грижни, характер вардрулов стал совершенно иным. Исчезла былая безмятежность, равно как и робость и непротивление злу. Вместе с ними кануло в Лету невинное простодушие. Врожденное чувство родовой общности ослабло, из-за этого стало трудно общаться с Предками. Упадку этих чудесных качеств сопутствовало развитие иных: решимости, мужества, энергичности, а также чисто человеческой мятежности духа. Многое было принесено в жертву, но и выгода оказалась немалой. Проиграет ли раса в целом, выиграет ли, о том судить еще рано.
В теплом, неподвижном воздухе звучала мелодичная речь. В переводе на язык людей, говорили вардрулы примерно о следующем: — Уже второй визит архипатриарха за последние ста малых венов, — молвила Фтриллжнр Држ, судя по мерцанию плоти и расширившимся окологлазным валикам, терзаемая сомнениями и даже недовольством. — Как перенесут его отсутствие сородичи, находящиеся сейчас на Поверхности? — Подобные отлучки весьма непродолжительны, — ответила ей младшая матриарх Змадрк, — и к тому же оправданны. Недалек тот багрянец, когда старый Инрл Грижни отойдет к Предкам. Общее потускнение красноречивее слов выразило скорбь вардрулов при мысли о скорой кончине Грижни Инрла — почитаемого всеми художника-учителя и последнего из кровных родственников архипатриарха Грижни. — С его уходом патриарх останется единственным представителем своего клана, — распевно добавил Дфжнрл Галлр, явно встревоженный этим обстоятельством. — Один, без единого сородича. Как это, должно быть, ужасно, как невыразимо страшно утратить свой клан. — Клан Грижни никогда особенно не процветал, — заметила матриарх Змадрк. — Смятение в их душах подтачивало жизнестойкость и чувство единения до тех пор, пока жизнь в пещерах им стала не в радость. — Не надо поддаваться скорби, — мягко упрекнула, мигнув глазницами, Штриллжнр Држ. — Клан Грижни подарил нам талантливейших художников и техников, величайших патриархов. Их дисгармония, если о ней вообще может идти речь, является источником силы. — Но и разрушает целостность, отнимая душевное спокойствие и безмятежность, — возразила матриарх. — Нынешний патриарх Грижни, возможно, величайший из когда-либо существовавших у нас вождей. Кому, как не ему, осуществить пророчество Предков? Он же самый неприкаянный и самый противоречивый из Грижни, причем нестройность эта проявляется в весьма узнаваемых чертах… Патриарх унаследовал ее от своих предков-людей. Различные по яркости вспышки свечения обозначили досаду при столь откровенном указании на факт, который был известен всем, но о котором предпочитали не говорить. Хиир самой матриарх остался непоколебим, глазные валики — неподвижны. После неловкой заминки Дфжнрл Галлр ответил: — В жилах каждого из нас течет толика людской крови. Все мы страдаем от смутных желаний, которых Предки наши не ведали. |
