Я была на пятом этаже и теперь камнем летела вниз. Я бы непременно разбилась о вымощенную мраморной плиткой площадку перед дворцом, но, к счастью, я так и не выпустила из рук чемоданчик. Как вам известно, он способен летать – это одна из его таинственных волшебных способностей. Понимая, что я вот-вот расшибусь в лепешку, он вдруг рванул вверх, в облака, увлекая меня за собой. Инстинктивно я изо всех сил вцепилась в его ручку, и это спасло мне жизнь. Вместо того чтобы рухнуть на землю, я поднялась выше самых высоких дворцовых шпилей! Стенопроходец, наверное, глазам своим не мог поверить.

Затем, видимо, убедившись, что больше мне ничто не угрожает, чемоданчик стал медленно терять высоту и наконец опустился на лужайку чуть в стороне от замка, рядом с фонтаном, струи которого били из раскрытых пастей бронзовых тритонов.

– Спасибо, – выдохнула я, – ты спас мне жизнь.

– У тебя весь лоб в крови, – проворчал мой верный багаж. – Во время падения ты ссадила кожу о перила террасы.

Я отерла кровь рукавом, но при этом в моей памяти всплыла картинка с вещего веера Амандины. Его предсказание едва не сбылось.

Я воспользовалась случаем, чтобы побеседовать с чемоданчиком. Он подтвердил, что все, рассказанное Амандиной о проклятой короне, – истинная правда.

– Чтобы претендент на трон мог короноваться этим венцом, в его жилах должна течь кровь династии Анагатосов, в противном случае мозг его вскипит, волосы вспыхнут огнем, а глаза вылезут из орбит. После подобного, сама понимаешь, трудно рассчитывать на разумное управление королевством – мозгу нанесен непоправимый ущерб, и его обладатель едва ли сможет превзойти интеллектом переваренную цветную капусту.

– Хм… – пробурчала я. – В таком случае государственного переворота можно не опасаться.

– На твоем месте я бы не был так в этом уверен, – отозвался чемоданчик, прежде чем снова погрузиться в дрему. – У этого Зафара не один фокус в рукаве.

С наступлением темноты я все же решила вернуться во дворец. Мне показалось, в кустах было многовато черных котов. Я подумала, что буду в большей безопасности рядом с принцессой. Человечки наверняка не решатся напасть на меня в ее присутствии, по крайней мере, я на это надеялась.

Амандину я встретила в тот самый момент, когда она выходила с занятий по реверансам. Преподавательница окинула меня мрачным взглядом, из которого я заключила, что она тоже работает на премьер-министра. Повернувшись к принцессе, она нарочито громко (так, чтобы я слышала) заявила:

– Вашему Высочеству не следует приглашать во дворец подобную неотесанную деревенщину, Главный Церемониймейстер будет очень недоволен.

Амандина обронила очаровательный смешок и грациозно взмахнула веером.

– Ах, графиня, – ответила она с жеманным вздохом, – это всего лишь школьница, приглашенная для короткого визита. Она скоро покинет нас, ослепленная великолепием королевского двора, и это краткое пребывание здесь станет величайшим событием всей ее жизни. Люди из народа – совсем как дети, любой пустяк приводит их в восхищение. Им так просто доставить удовольствие, так стоит ли отказываться от этого? Именно так и удается избегать революций, разве вы не знаете?

Я поняла, что Амандина хитрит, и все же ее слова вызвали у меня раздражение. Как только преподавательница и остальные ученицы удалились, принцесса подошла ко мне со смущенным видом.

– Не обижайся, – прошептала она. – Эта графиня – преданная сторонница премьер-министра и первейшая доносчица.

– Флора ушла, – буркнула я в ответ. – И больше не вернется. Я ничего не смогла сделать, чтобы удержать ее, это была ее воля.

Амандина побледнела, развернула веер и заслонила им лицо, чтобы скрыть слезы.