— Я… я… чуть позже. Я кое-что оставил у себя в комнате.

Он вскочил и бросился вверх по лестнице. Повернулся и увидел с галереи, как они идут через двор. И как тень следует за ними.

Он захлопнул за собой дверь и прислонился к ней спиной, хватая ртом воздух, почти плача.

«Боги. Боги. Что я наделал?»

«Я не освободил Исель. Я навлёк проклятие на Бергона».

Глава 26

Совершенно убитый, Кэсерил просидел в своей комнате всё утро. После полудня к нему в дверь постучал паж с пугающим известием, что принц и принцесса желают видеть его в своих покоях. Кэсерил хотел было сослаться на болезнь, которую ему, впрочем, даже не надо было изображать. Но тогда Исель тотчас прислала бы к нему врачей, а встреча с Роджерасом была ещё слишком свежа в его памяти. Кэсерил содрогнулся. С огромной неохотой он расправил одежду, привёл себя в порядок и, выйдя, зашагал по галерее к комнатам молодой четы.

Высокие окна гостиной были открыты прохладному весеннему свету. Исель и Бергон в праздничных нарядах, только что вернувшиеся с полуденного банкета во дворце ди Уэста, ожидали его с нетерпением. Они сидели на углу стола перед стопкой бумаги, перьями, чернильницей и прочими необходимыми для письма предметами. С другой стороны был приглашающе придвинут третий стул. Их головы, янтарная и каштановая, были наклонены друг к другу в тихом разговоре. Тень всё клубилась над ними, вязкая, как горячая смола. Услышав шаги Кэсерила, оба посмотрели на него и заулыбались. Он облизнул пересохшие губы и поклонился с застывшим лицом. Исель указала на бумаги.

— Наша следующая неотложная задача — составить письмо моему брату Орико, сообщить ему о предпринятых нами шагах и уверить в нашей лояльности и подчинении. Я думаю, чтобы помочь Орико принять случившееся, нам следует включить выдержки из всех пунктов договора, показывающих, какие преимущества получил Шалион от нашего брака. Как вам кажется?

Кэсерил откашлялся и проглотил комок в горле.

Брови Бергона непонимающе поднялись.

— Кэс, ты выглядишь бледным, как… э-э… с тобой всё в порядке? Пожалуйста, сядь!

Кэсерил покачал головой. Ему снова хотелось броситься в объятия спасительной лжи — или, на данный момент, полуправды, поскольку он действительно чувствовал себя плохо.

— Всё не в порядке, — прошептал он и упал перед принцем на одно колено. — Я совершил ужасную ошибку. Мне так жаль. Очень жаль.

Озабоченное лицо Исель плыло у него перед глазами, словно в тумане.

— Лорд Кэс?..

— Ваш брак… — он проглотил комок и с трудом заставил шевелиться онемевшие губы, — не снял проклятия с Исель, как я надеялся. Наоборот, оно теперь лежит на вас обоих.

— Что? — выдохнул Бергон.

В голосе Кэсерила зазвучали слёзы.

— И теперь я не знаю, что делать…

— Откуда вы это знаете? — спросила Исель.

— Я вижу его. Я вижу его на вас обоих. Ещё темнее и гуще. Плотнее.

Губы Бергона приоткрылись в испуге.

— Я… мы сделали что-то не так? Каким образом?..

— Нет-нет! И Сара, и Иста вышли замуж и получили проклятие Дома Шалиона. Я думал, что проклятие передаётся только по мужской линии наследников Фонсы вместе с именем.

— Но я тоже наследница Фонсы, — медленно проговорила Исель. — А плоть и кровь — это больше, чем просто имя. Когда двое женятся, это не означает, что остаётся один, а другой исчезает. Мы соединены, а не подчинены. Ох, неужели ничего нельзя сделать? Должен быть выход!

— Иста сказала… — начал Кэсерил и остановился.