|
— Для того, чтобы спасти ее… Жаль, что я не смог попасть в замок сразу… Не подумал, что в нем может быть что-то такое… Я боялся, что ты станешь мне мешать, а работы было так много… В первый же день — шаман. Могущественный шаман, который одаривал жителей деревни оберегами, наполненными черным волшебством. Он отдавал им обереги, а отражения оберегов держал у себя и мог бы со временем управлять селянами… Или убить их.
— Как ты убил девчонку? — Я? Когда? — Она не отдала подарок своего погибшего жениха, и оберег прожег ей грудь… — Я просто сжег все, что принадлежало шаману, сжег и отражения его даров… А то, что происходит с отражением, то происходит и с оберегом. Я ведь сказал, чтобы они отдали все… Рука Барса с мечом устала, начала мелко дрожать, и инквизитор мог это почувствовать. Барс опустил меч. — Ты можешь пойти в замок сейчас, — как-то слишком живо предложил Гартан. И улыбка, появившаяся на лице наместника, была такой же фальшивой, как и его слова. — Я мог бы поехать в твой замок, — Фурриас чуть наклонил голову, заглядывая в глаза Гартана. — Но какой теперь в этом смысл? Сейчас я могу ее убить, пусть ценой собственной жизни. И у меня есть шанс остановить то, смысла чего я даже не понимаю… Что-то страшное, придуманное Хаосом. Сейчас есть крохотная возможность… Или даже не крохотная. Совсем не крохотный шанс, что я прав. Мне достаточно только отдать приказ… Инквизитор посмотрел на меч Барса. — Или умереть, — сказал Фурриас. — И умрет она. А если я поверю тебе и поеду в замок, то… — Дай ему слово! — выкрикнула Канта. Гартан вздрогнул, и фальшивая улыбка исчезла с его лица. — Дай ему слово Гартана из рода Ключей, что если он в замке решит, что виновата все-таки я… Что моя смерть может остановить это… Остановить то, чего мы сейчас даже и не представляем себе… Дай слово, что ты не станешь ему мешать, Гартан из Ключей! — Молчи, — не оборачиваясь, простонал Гартан, одним движением руки разорвал ворот своей кожаной куртки и крикнул громко, так громко, что вороны испуганно взлетели с деревьев. — Молчи, не смей этого говорить! Гартан бросился к Канте, попытался разорвать веревку голыми руками. — Я спасу тебя, спасу… — бормотал он. Он сорвал ноготь о заледеневшую веревку, кровь ярко-красными бусинками застучала по затоптанному снегу. — Подожди, — спокойно, совершенно спокойно сказала Канта. — Ты ведь знаешь, что я не виновата? Знаешь? — Знаю, и я не позволю ему прикоснуться… — Подожди, дурачок, — Канта улыбнулась. — Он будет искать и проверять, он вынюхает все, обыщет замок, проверит те колдовские штуки, что до сих пор лежат в подвале донжона… Но он ведь ничего не найдет. Потому что нечего находить. Понимаешь? Нечего. Ты смело можешь дать слово, ведь все знают, что мужчина из рода Ключей просто не способен нарушить своего обещания… Когда ты отказался бежать из Последней Долины, ты ведь знал, что подвергаешь меня смертельному риску. Ты ведь знал? Гартан попытался отвернуться, но не мог — взгляд Канты не отпускал его. — Ответь, знал? — Да. — Но ты поклялся императору… А я поклялась тебе, что жить и умирать буду с тобой… возле тебя. И мы не нарушим своих обещаний. У твоего сына будут родители, неспособные нарушить клятву. Инквизитор! — Да? — Фурриас надвинул капюшон на голову и снова превратился в Черное Чудовище с темнотой вместо лица. |
