В конце концов Атен согласился до последнего скрывать её беременность, но не раз был готов выболтать всё другим парням. Элена не сомневалась — как только приблизятся Рождественские Святки и Атен вместе с другими ряжеными пустится обходить деревенские дома, угощаясь под каждой крышей сидром, подогретым вином и пуншем — тайна тут же будет раскрыта. Кроме того — как долго ещё она сможет прятать свой растущий живот? Она снова видела во сне ребёнка, младенца, не желающего молчать. Внезапно Элена вздрогнула, ощутив ужасный холод.

***

День уже заканчивался, но уголки двора всё ещё окаймляли клочья ночной изморози, а вода в лошадином корыте снова начала замерзать. Маленький поварёнок спешил к пекарне, таща за собой корзину торфа. Внезапно он остановился, испуганный донёсшимся от дверей рёвом.

— Сейчас же подними, ленивый паршивец, не смей тащить по земле. Если прорвёшь дно корзины, я точно так же с твоей задницы шкуру сдеру.

Испуганный мальчишка попытался сделать почтительный поклон и одновременно поднять на плечи корзину, однако вместо этого только опрокинул, рассыпав половину торфа. Раф неуклюже двинулся к нему, и поварёнок съёжился от страха, но великан нагнулся, подобрал торф, поднял корзину на плечи мальчика, предварительно отвесив ему лёгкий подзатыльник, и насмешливо покачал головой.

Раф обернулся, почувствовав движение за спиной. По скользкому от мороза булыжнику через двор торопливо шла Элена, укутанная в толстый плащ.

— Далеко собралась, Элена? — Он поднял взгляд на тусклое солнце, уже опускающееся на вершины деревьев. — Скоро стемнеет.

Её щёки вспыхнули жаром в морозном воздухе. Всякий раз, когда Раф окликал её, он видел этот взгляд — блеск невинных голубых глаз, нежный полуоткрытый рот, руки, протянутые вперёд, как у ребёнка, ждущего, что его обнимут. Ему страшно хотелось, чтобы это мгновение длилось вечно. Но оно прошло, девушка потупилась, глядя под ноги, как всегда. Однако это не вызвало у него недовольства. Именно так и должна вести себя скромная юная девушка с мужчиной, который ей в отцы годится.

— Мне нужно бежать по поручению.

— Леди Анны? Наверняка один из мальчиков мог бы...

Он умолк, увидев, как девушка встревоженно оглянулась на окно большого зала. Нет, леди Анна её не посылала...

— Ты идёшь повидаться с матерью.

Поколебавшись мгновение, девушка кивнула.

Раф снисходительно улыбнулся. Несмотря на все удобства жизни в поместье, деревенские девушки предпочитали жизнь в тесноте, в своих убогих маленьких домишках, словно куры, связанные в корзине для рынка. Девушки скучали по своим семьям и всякий раз, как удавалось выскользнуть, бежали повидаться с ними.

— Жди здесь, — приказал он, и зашагал к кухне. Раф вернулся со связкой нанизанных на верёвку сушёных абрикосов, благоухающих, как розовые лепестки. — Нельзя же идти к матери с пустыми руками.

Она не сразу посмела поднять голову, встретить его взгляд и пробормотать слова благодарности. И в её глазах Раф увидел что-то ещё, не только смущение и признательность. Но что? Вину? Страх?

Элена опустила голову, но он взял её за подбородок и поднял лицо, заставляя смотреть в глаза. Его взгляд стал жёстким.

— Девочка, ты можешь поклясться, что идёшь повидаться с матерью, а не на свидание с мужчиной?

— Да... Клянусь, я не... не с мужчиной.

Раф ещё несколько секунд удерживал её лицо, потом, удовлетворившись ответом, ослабил хватку. Он отпустил подбородок Элены, нежно коснувшись её горла.

— Не задерживайся надолго. Не забудь вернуться до темноты —молоденьким девушкам опасно ходить этой дорогой в одиночку. Кроме того, ты должна прийти назад, прежде чем тебя хватится леди Анна. Не надо её сердить.

Она кивнула и поспешила в калитке в огромных воротах.