|
Поверенный деловито сновал из комнаты в комнату, раскрывал дверцы шкафов, выдвигал ящики комодов, бормотал что-то себе под нос, делал заметки в записной книжке, качал головой и искал что-то, искал. Август уже начал опасаться, что с этаким-то рвением Пилипейко того и гляди отыщет потайную дверь, но обошлось, к каморке, заваленной старой рухлядью, поверенный не проявил никакого интереса. Зато в кабинете Злотникова задержался надолго. Пожалуй, кабинет был единственной комнатой в доме, которая почти не подверглась разграблению, все здесь оставалось как при прежнем хозяине: и антикварное кресло, и массивный стол, на выцветшем сукне которого расцветала уродливая бурая клякса – напоминание о бесславной кончине здешнего хозяина. На кляксу Пилипейко посмотрел без страха, скорее уж с раздражением, а потом деловито сказал:
– Такую хорошую вещь испортили. Ну ничего, распоряжусь, чтобы перетянули. Станет как новенький. – Здесь злотниковская голова лежала, – Август указал пальцем в центр кляксы, – аккурат в этом самом месте. Считаете, перетяжка поможет? – А вы что же, прикажете антикварный стол выбросить на помойку? – Изумление Пилипейко было искренним. – Подумаешь, кровь! Мало ли где какая кровь пролилась. Так нам теперь что же, по земле не ходить? – Отчего же не ходить? Ходите себе сколько угодно. – Август перевел взгляд на угол комнаты. С обоев отмыть кровь тоже не удалось, и бурые капли сложились в рисунок, в котором при изрядной фантазии можно было разглядеть волчью морду. Да и потолочная лепнина, утратившая позолоту, демонстрировала миру все те же удручающие кровавые следы. – Обои мы переклеим. – Пилипейко задумчиво поскреб острый подбородок. – Потолки побелим. А вот с ковром, пожалуй, придется расстаться. Ковер тоже был запятнан кровью, на некогда молочно-белой его основе отчетливо виднелся волчий след. Оборотень замарался в злотниковской крови. Семнадцать лет назад. Нет уже ни Злотникова, ни оборотня, а след вот он – испортил дорогой ковер. – Или все-таки попробуем очистить? – продолжал рассуждать Пилипейко. – Уксусом или чем там еще кровь выводят? На Августа он посмотрел почти с мольбой, так жалко ему было расставаться с персидским ковром. – Не знаю, господин поверенный. – Мастер Берг пожал плечами. – Надо у людей порасспрашивать, может, и удастся очистить. Никто ж не пытался. – Вот именно, никто не пытался! Столько добра целых семнадцать лет пропадало! Как посмотрю на все это, так сердце кровью обливается от такой-то бесхозяйственности. – Но теперь-то хозяин объявился? – осторожно поинтересовался Август. – Не хозяин, – Пилипейко раздраженно дернул подбородком, – не хозяин, а хозяева. Наследнички вдруг все как один вспомнили про Стражевой Камень. Всем сюда захотелось, хоть одним глазком взглянуть. – На что? – На все! Наследство-то поделили еще семнадцать лет назад, а про поместье забыли. Кому нужен замок на острове да в этакой глуши?! – сокрушался Пилипейко искренне. Было ясно, что уж он бы имуществом распорядился с умом. Разобрал бы замок по камешкам, а камешки бы продал. Отмыл бы от крови, как персидский ковер, и продал. Но наследники, кто бы они ни были, разбирать замок по камешкам не собирались, они собирались здесь поселиться. Все скопом… Кстати, любопытно было бы узнать, сколько их – этих наследников. – А их много? – спросил Август, носком ботинка поправляя задравшийся угол ковра. – Кого? – Пилипейко думал уже о чем-то своем, что-то прикидывал в уме, просчитывал. – Наследников. – Более чем достаточно. |
