|
Старого пана в больнице опять готовили к операции, от которой однажды уже отказались: выдержит ли пациент, сомнительно. Мартинов приятель сообщил, что покамест отыскал «Маврикиев» в количестве шести штук, владелец согласен продать оптом — разрознить серию считает просто варварством. Или все шесть, или ничего, а в комплекте, само собой, марки стоят значительно дороже. Мартин рвал на себе волосы. Баська грызлась с Гавелом, насчет которого все еще не решалась признаться компаньонам. Павел и Донат пребывали в полном унынии — никак не могли отойти после смерти Дуткевича и до глубины души возмущались тем, что сукины сыны валютчики снова безнаказанно занимаются махинациями. Милиция раскопала, как шла контрабанда валюты, и добралась до адресатов в Швеции и Норвегии. Смекалистый приятель Мартина довольно изворотливо ответил на письмо из Польши, знать-де ничего не знает, но тут же просигналил им насчет сделанных милицией открытий. Если что и утешало друзей, так это его сообразительность.
В такой ситуации болтовня Фелюся с Иоанной переполнила Баськину чашу забот — она вдруг осознала, что Гавел, зная пароль, в любую минуту может снять со счета все накопления. Трясущейся рукой она набрала номер Мартина. Мартин явился на зов, полный наихудших предчувствий, а потому потрясение не свалило его с ног. — Я выболтала наш пароль одному типу, — выпалила Баська без объяснений — на дипломатию не было времени. — Очень надеюсь, капитал он пока не успел свистнуть, но может все забрать хоть завтра утром. Что делать? Объяснения потом. — Снять и перевести на другой счет, — не раздумывал Мартин, соглашаясь на объяснения потом. — А есть другой счет? — Нету. Есть у Иоанны. И еще у кого-нибудь есть, но только она сейчас же даст номер... — И что дальше? Звонить приятелю? — Отпадает. Ночным поездом выезжаю в Щецин, перехвачу любого моряка со шведского судна. Вообще любого иностранца, переправляющегося в Юстад. Всучу безобидную записку, он позвонит. Может, успеет... — Беги, опоздаешь на поезд... Учитывая темпы работы почты, эффект операции остался неизвестен. Баська исповедалась Мартину насчет Гавела, и оба напряженно ожидали вестей от приятеля. Павел и Донат пребывали в блаженном неведении. Баська, неспособная к бездеятельности, маялась неясными подозрениями — трагические слова Дуткевича и ехидные инсинуации Мартина не давали ей покоя. «Те самые двое»... Какие двое? Разведывая на ощупь и осторожно обследуя разные версии, Баська попала в ресторан «Славянский». Пригласили ее давние знакомцы — автомеханик и торговец автомобильными запчастями. Встретились после долгого перерыва, начались воспоминания, выплыли общие знакомые, тут-то и зашел разговор о Франеке и Весеке. Еще щенками, несколько лет назад, Франек и Весек подавали большие надежды вырасти бандитами и головорезами, но — о диво! — ничего подобного не произошло. Хоть и бывали в их карьере с год, может, и два сомнительные шалости, однако образумились, устроились на работу. Оба стали прекрасными автомеханиками, в свое время помогали Баське справиться с ее грузовиками. А недавно вдруг исчезли с горизонта, будто камень в воду или сквозь землю провалились, никто не знает, где они. И впрямь интересно, куда вдруг подевались... Баська осторожненько поинтересовалась, где трудились в последнее время. Оказалось, в автомастерских: один в частной, где-то на Садыбе, другой в государственной, в центре. Не отказывались и от халтуры — золотые руки, зарабатывали неплохо, только вот прошлое за ними тянулось... — Да ведь они не сидели, — еще осторожнее закинула удочку Баська. — Я все удивлялась, как это им удалось... — Ловкие парни, факт, — согласился один из собеседников. — А знаешь, почему не сели? Работали на Пежачека. — Что такое Пежачек? Знакомцы конфиденциально наклонились к ней. |
