— Да, дело плохо. Давай думать, кому, вероятнее всего, грозит опасность?

— Ну, Эдмунизэль отличный боец, очень-очень сильный маг и вряд ли с ним кто-то может справиться, даже если их будет много. Он, можно сказать, глаз не спускает с Еваниэли, значит, она в безопасности. Ивануэль и Горус тоже неразлучны. При этом Ивануэль с ее Голосом способным на непреодолимое воздействие, может и сама постоять за себя, а Горус очень сильный воин. Да еще, около них всегда находится целый отряд хорошо вооруженных воинов, состоящий из лесных орков. Так что, они, считай, не доступны. Казалось бы, их трое детей уязвимы, но это не так. Дети всегда под совместным надзором родителей. С моим братом Александрэлем, учитывая его запредельные магические возможности, не справится никто, сколько бы их ни было. Остаются родители Эдмунизэля — Юфемаэль и Ариканэль. Они, пожалуй, самые незащищенные. Но Юфемаэль никогда не выходит за пределы Асмерона, а Ариканэль уходит в лес, на охоту, только в составе отряда охотников. При таких условиях, их, без свидетелей, не достать. Получается, что все равно я остаюсь самым слабым звеном.

— Ну, это мы еще посмотрим! — гневно отозвался Орестонэль. — Но ты права в том, что в городе опасность минимальна, дом неприступен, на улице все на виду. Недаром нападение на тебя, оба раза, совершались в лесу, в дороге. Так что, именно здесь нужна бдительность и дополнительная защита.

Возвращаясь мыслями к случившемуся, обдумывая ситуацию и так, и эдак, я не смогла понять — кто этот злобный мститель? Кому именно, в моей семье, он мстит? За что? Да еще таким страшным способом. На памяти эльфов, никогда не происходило ничего подобного. Жизнь соотечественника, тем более женщины, у эльфов всегда была сверхценной, а малоценность жизни разумного у степных орков, считалась проявлением дикости и варварства.

Негативные эмоции, переполнявшие меня, не давали здраво мыслить. Скорее всего, объективно и непредвзято оценить ситуацию холодным рассудком, найти верные ответы, мне мешала, не укладывающаяся в сознании, небывалая чудовищность и возмутительность происходящего. Ну, и недостаток информации о врагах моей семьи. Я даже не подозревала, что такие могут быть.

Наш пеший путь проходил спокойно, но дался мне с большим трудом. Казалось бы, легкий рюкзак, но воспринимался он, уже через час пути, как неподъемная ноша. Плечи болели, ноги гудели, тяжелое дыхание распирало грудь, сердце стучало в ушах. К вечеру, я не держалась на ногах. Уставала так, что была не в силах помочь Орестонэлю при обустройстве ночного привала и приготовлении еды, из добытых им дичи, растительных черенков, клубней.

Степень заботы Орестонэля обо мне зашкаливала за разумные пределы, так со мной себя не вел даже Эдмунизэль. Дошло до того, что Орестонэль предложил нести меня на руках всю дорогу. И, даже не догадываясь об этом, тем самым, заставлял меня всеми силами скрывать от него, до какой степени мне плохо. Сосредоточившись на дороге, сжав зубы, я стремилась поддерживать выбранный Орестонэлем темп, крепясь из последних сил, боясь попросить о коротком дополнительном отдыхе.

Но, как бы ни было тяжело, мой магический резерв постепенно наполнялся и становилось легче. Немного отдохнув во время ночевки, удовлетворенно отмечала, что несмотря на все трудности, в целом, я справляюсь. Орестонэль тоже полностью восстановился после ранения и связанной с ним кровопотери.

По мере приближения к побережью, ослабла моя тупая сосредоточенность на дороге под ногами, и мое внимание все больше стали занимать мысли о строительстве нового города, которыми я иногда делилась с Орестонэлем.

— Последняя часть этой дороги и будет главной, центральной улицей в твоем городе, как это принято по традиции? — с интересом уточнил Орестонэль.

— Нет. Эта дорога располагается перпендикулярно побережью, а я хочу разместить город параллельно ему.