Изабо расхохоталась.

— Буба! — воскликнула она. — Противная птица!

Дайд сердито взглянул на маленькую сову, потирая руку. Потом осторожно сел обратно, сказав:

— Почему бы тебе не велеть ей полетать и поохотиться на каких-нибудь пауков?

Изабо ласково улыбнулась ему.

— Нет, думаю, что Буба понадобится мне здесь, чтобы защитить меня, — отозвалась она. — Мою честь, если не мое здоровье. Нет, Дайд, я говорила вполне серьезно. Все равно я прилетела совсем ненадолго. Я должна вернуться в Проклятые Башни с мамой и дайаденом . Я нужна им там, и мне предстоит еще очень многому научиться у Зажигающей Пламя и Матери Мудрости. Я хочу пройти инициацию и получить имя и шрамы. Королева драконов сказала, что я должна узнать свое прошлое, если хочу узнать будущее. Я слишком хорошо к тебе отношусь, чтобы просто развлекаться с тобой в парке…

Дайд рассмеялся, хотя и невесело.

— Это вежливый отказ, если я хоть что-то в этом понимаю, — сказал он. — Ты точно уверена, что не хочешь, чтобы я принес тебе вина? Эх, если бы сейчас был Хогманай, я мог бы снова попробовать с Горячей Пинтой!

Изабо сочувственно улыбнулась и встала, отряхивая юбку от листьев.

— Иди, поиграй на празднике, Дайд, — сказала она. — У меня всего несколько часов, и мне хотелось бы немного побыть с Мегэн. Я очень давно ее не видела, а она выглядит такой старой и усталой.

Дайд вскочил на ноги и ударил по струнам своей гитары.

— Моя любовь меня не любит, она меня не любит, нет, — запел он, кланяясь ей и насмешливо блестя глазами. — Такой неприступной второй не найдете, хоть обойдите целый свет.

Он смешался с толпой, продолжая петь, и Изабо подняла маленькую сову, потершись подбородком о ее бархатные перышки.

— Пойдем, Буба, — сказала она. — Я хочу познакомить тебя с Мегэн, которая была моей приемной матерью, как я для тебя.

Сова тихонько ухнула в ответ. Мудрая старая матушка ждет , сказала она.

Лиланте стояла в темноте под деревьями и смотрела, как Дайд целует Изабо, и ее сердце сжималось от странной тупой боли. Потом она медленно развернулась и пошла прочь.

На лужайке перед дворцом танцоры водили хороводы один внутри другого, а длинные цепочки пляшущих мужчин и женщин вились под увешанными фонарями деревьями. Лиланте взяла чашу подогретого вина со специями и потягивала его, завистливо глядя на них и притопывая ногой.

— Ты не танцуешь, Лиланте? — Ниалл подошел к ней сзади. Медведица приковыляла следом за ним.

— Никто не хочет танцевать с древяницей — все боятся споткнуться о мои ноги, — сказала она с улыбкой, приподняв юбку, чтобы он мог видеть ее широкие узловатые корни.

— Но я ведь видел, как ты танцевала, — воскликнул он. — Ты замечательно танцуешь!

Она благодарно улыбнулась, но заметила:

— Это в сравнении с древяниками. Рядом с ними кто угодно покажется замечательным танцором, не то что полудревяница.

— Или по сравнению со мной, — сказал он удрученно. — Никто не хочет танцевать со мной, потому что все боятся, что я наступлю им на ногу и сломаю ее!

Лиланте рассмеялась.

— Наверное, они больше опасаются, что Урса начнет ревновать. Держу пари, что если бы ты отослал ее спать и дал немного меду, у тебя отбою не было бы от девушек, желающих с тобой потанцевать, ведь ты же такой герой!

Он улыбнулся и сказал неловко:

— Я бы лучше еще разок потанцевал с тобой.

— Да? — воскликнула Лиланте.