— Стало быть, это моя вина. Я опоздал…

— Это не твоя вина, сынок, — мягко сказала Помона. — Королева знала, что яд в яблоке лишь усыпит Белоснежку настолько, чтобы Королева успела вернуться со своими людьми и снова заточить её в башне. Но тут появился ты, решил, что она мертва и поцеловал её. К сожалению, яд погрузил тебя в глубокий сон — таково уж действие яблока. Человек выглядит мёртвым, хотя на самом деле просто глубоко спит.

— Но почему тогда Белоснежка не очнулась? — спросил я, глядя на нее в хрустальном гробу.

— Она очнулась, сын мой, — кивнула Помона. — Но она подумала, что ты умер и…

— И что?

— Она решила, что не может жить без тебя и захотела умереть вместе с тобой, — ответила Помона. Она была первым человеком, который поверил в любовь Белоснежки ко мне, не считая ее монстром. — Она пронзила себя клинком, покончив жизнь самоубийством, желая быть с тобой и после смерти.

— Она сделала это ради меня? — Я никогда не был до конца уверен в чувствах Белоснежки.

Помона кивнула.

— Но я всегда считал, что она бессмертна. Как же она тогда умерла? — Я прикоснулся к холодному и бледному лицу Белоснежки. Её тело плавало в гробу с вонзённым в сердце кинжалом.

— Она не могла выжить с пронзённым сердцем, — ответила Помона.

— Значит, она умерла?

— Навечно, — сказала Помона. — Ты — молодой принц, ты можешь прожить замечательную жизнь. Думаю, лучше всего забыть обо всём и вернуться в своё королевство, лелея в сердце память о Белоснежке. Будет глупым попытаться убить себя, чтобы быть с ней, потому что я не думаю, что она сейчас в приятном месте. Воспользуйся силой своей любви к ней и сделай что-нибудь хорошее.

— Я думал, мы проведем всю жизнь вместе, — пробормотал я себе под нос.

— Она навсегда останется с тобой в твоем сердце, — объяснила Помона.

— Откуда вам знать? — Я едва не накричал на нее.

— Это называется…

— Любовь?

— Нет, — легонько покачала головой Помона. — Это называется Присказка.

Я вспомнил, что про Присказку Адажи говорила Мармеладка, и мне снова захотелось убить себя, чтобы быть вместе с Белоснежкой. Но в материнском добром совете Помоны был смысл. Наверно, мне стоит навсегда сохранить в сердце память о Шу. Я убил себя ради неё, и она сделала то же самое; нет никаких сомнений, что мы сделали всё, что смогли, но, возможно, я пока просто не готов к тем мрачным местам, куда она отправилась. Как и говорил Джек, я влюблён в монстра. И хоть я и не мог жить без неё, умирать вместе с ней было тоже невыносимо.

— Вы думаете, мне надо уйти? — поинтересовался я у Помоны. — Думаете, так будет правильно?

Помона спокойно кивнула:

— Будет лучше, если ты уйдешь до прихода Королевы Скорби.

Когда я повернулся, чтобы уйти, то заметил, что все яблоки в лесу снова стали красными. Что произошло?

— Почему яблоки вдруг все стали красными? — повернулся я к Помоне. — Это ведь запрещённый цвет.

— Когда Белоснежка ударила себя кинжалом, её кровь забрызгала красным все золотые яблоки в лесу рядом с Древом Авалон. Поскольку вы оба превзошли все ранее виданные виды Присказки и даже попытались убить себя, чтобы остаться вместе, я — как и все боги — была тронута вашей историей и решила почтить вашу любовь, превратив проклявшие вас яблоки в красные и сладкие.