— За кого ты меня держишь, Альисьяра из дома Лельлеоса? По-твоему, я настолько страшен, что кроме как трахать спящую под заклятьем, мне ни одна девка не даст?

Эльфийка победно улыбнулась.

— Зачем отвечать, когда ты и сам все прекрасно понял?

Я скрипнул зубами. Девчонка умеет ловко заговаривать зубы. Интересно, это чисто женское или ее в храме богини научили? Впрочем, не важно.

В дверь вежливо постучали.

— Я не одета! — крикнула Лиса, но дверь все же открылась.

Брат Томас вошел неспешной походкой, держа небольшую сумку в руке. Бросив уничижительный взгляд на зашипевшую длинноухую, Инквизитор едва заметно пошевелил губами:

— Ложь — смертный грех.

— Прелюбодеяние — тоже, — показав язык церковнику, заявила она. — Выйдите, я переоденусь.

Тряхнув для убедительности накидкой, она отвернулась к стене. Я подхватил Инквизитора под локоть и вывел наружу. Когда за нами захлопнулась дверь, послышалась торопливая возня, что-то шлепнулось на пол.

— Я так понимаю, вас отрядили ехать с нами, брат Томас? — глядя в глаза, виднеющиеся под капюшоном, спросил я.

— Именно, — кивнул тот. — Церковь не может позволить, чтобы святое дело прошло без участия ее слуг.

— Я думал, вы — слуги Господа, а не Церкви.

— Все верно, — с готовностью подтвердил брат Томас. — Но служа Церкви — мы служим Господу. Разве ты никогда не действовал в интересах более мелких правителей, чтобы принести пользу более великим?

Я кивнул, опять святоша прав. Как они так умеют подбирать слова, что сразу же чувствуешь себя глупцом, не додумавшимся до простых очевидных вещей самостоятельно?

— Надеюсь, вам выдали карту, брат Томас? Мы отправимся не напрямик, а в обход…

— Это разумно, наемник.

— Зовите меня по имени, брат Томас, — скривился я. — Должен признаться, мне не очень нравится, что Церковь приставила ко мне человека, относящегося ко мне и моей спутнице с предубеждением. Разве не сказал Он — не суди, да не судим будешь?

Инквизитор мягко улыбнулся.

— Вы — мое испытание, нае… Алекс. Но я постараюсь вести себя в рамках. И жду подобного же отношения от вас двоих.

— Так и будет, — заверил я.

— Ложь — смертный грех, — пожурил меня пальцем святоша.

Дверь распахнулась, выпуская наружу уже переодетую к походу Альисьяру. Эльфийка деловито поднесла руку с кольцами к глазам, легонько дунула на них и встретилась взглядом с Инквизитором.

— Итак, куда едем?

Глава 6

— Ты в своем уме? — горячо зашептала Лиса мне на ухо, едва отряд паладинов покинул нас.

В сопровождении защитников мы втроем добрались до конца черного марева, таки висящего над пригородом Хелмгарда. Наши кони теперь топали в сопровождении маленького ослика, на котором восседал каменной статуей Томас. Инквизитор, пошевелившийся только чтобы осенить благословением братьев по вере, снова замер в седле с раскрытой книгой на коленях. Даже ветерок не шелохнул складку плаща.

— Я все понимаю, этот, — бросила взгляд на Томаса эльфийка, — но ты-то должен понимать, что это задание — просто самоубийство!

Я кивнул, поправляя поводья. Погожий зимний денек, яркое солнце в вышине и легкий ветер — если бы не вой мертвецов за спиной, можно было бы сказать, ничего не изменилось за те тридцать лет, что скитался на юге.

— Конечно, — ответил я, когда Альисьяра ткнула меня кулачком в бок.