Я тревожно обернулась. От слов профессора стало не по себе. Но моим глазам вновь открылась мирная и даже скучная картина. Шатры, деревья, женщина с верещащим мальчишкой, Клин, склонившийся у кустов. На миг показался и Юргас, кивнул нам, убедившись, что все в порядке, и снова ушел инспектировать поселение.

— Но почему вы так думаете? — я даже слегка растерялась.

Профессор пожал плечами, на миг напомнив того же Сверра.

— Возможно, я просто выживший из ума старик, — как-то устало произнес профессор то, что я никогда в жизни не ожидала от него услышать. И первый раз взглянула на него по-другому. Сколько лет Максимилиану? Кажется, не меньше семидесяти… Он был вот таким — седовласым и умудренным — уже тогда, когда я лишь пришла в Академию поступать. И за прошедшие годы ничуть не изменился. Или мне это лишь кажется?

— Давайте вернемся к столбам, Оливия, — бодро оборвал мои размышления их виновник. — Я слушаю ваши предположения.

Следующие два часа мы с профессором посвятили скрупулезному изучению и записи информации о поселении. Я даже достала свой диктофон и начала наговаривать заметки, опасаясь упустить что-то важное. К вопросам интуиции мы больше не возвращались.

Я с интересом повертел круглую банку, фыркнул, бросил обратно в мешок. Шаги снаружи шатра и запах доложили о госте, так что, когда вошел Ирвин, я лишь кивнул.

— Мародерствуешь, мой риар? — поинтересовался а-тэм, снимая с головы череп быка. — Тяжелый!

— Не ной, — буркнул я, снова перебирая содержимое мешка. — И я не мародерствую, а изучаю противника. Кстати, это твоя обязанность, насколько я помню.

— Ну кто-то же должен отвлекать внимание? — Ирвин опустился рядом на корточки. — Что это?

Я достал металлический стержень, повертел в ладони.

— Похоже, тот самый парализатор. Дай руку.

— Парализатор, который сваливает даже лошадь? Он? — с подозрением спросил Ирвин.

— Точно. Руку давай.

— Сверр!

— Ирвин! — передразнил я. — На себе я уже проверял. К тому же ты ведь не лошадь.

— Ты просто гад, — проворчал а-тэм, закатывая глаза. Но покорно протянул мне левую длань. Я повертел стержень, приложил к коже а-тэма и нажал на кнопку. Ирвин подпрыгнул как ошпаренный, зрачки сузились. — Проклятие! Жжется!

— Больно?

— Терпимо, — недовольно буркнул Ирвин.

Я хмыкнул удовлетворенно и нехотя положил парализатор обратно. Занятная штука. Хочется оставить себе.

А-тэм нахмурился, наблюдая за мной.

— Сверр, мне все это не нравится.

— Тебе не нравятся все мои начинания и решения. У тебя обязанность такая — рассказывать мне, в чем я не прав.

— Сейчас ты не прав особенно. — У меня упрямый а-тэм. — Племени не нравятся чужаки. И ты сам это знаешь. Сколько еще ты собираешься развлекаться? Чего добиваешься? Я не понимаю тебя.

— Поймешь, Ирвин. Всему свое время. Племя потерпит. Нам нужны знания, мой а-тэм. Не те отрывочные данные, что мы имеем, а гораздо больше.

— Но зачем?! — не выдержав, Ирвин вскочил и зашагал по шатру, сердито насупившись. — Мы много лет прекрасно обходились без чужаков и мира за туманом! Почему сейчас?

— Потому что туман начал редеть! — рявкнул я.

А-тэм осекся и с ужасом уставился на меня.

— Что?

— Что слышал, — я в сердцах отбросил мешок. — Пока это скрывается, но Сотня обеспокоена.