– Им занимаются органы юстиции штата, – сказал Рэйлен. – А я – федеральный агент. И я узнавал, полиция Саут-Майами-Бич не собирается добиваться, чтобы Вашингтон послал запрос о выдаче.

– Так, значит, вы будете сами по себе?

– В свое личное время. У меня скоро отпуск, и я могу часть его использовать раньше.

Теперь Пэм напряженно перебирала в уме все причины, по которым, с ее точки зрения, ничего из этого не выйдет, не сообщая ему, однако, о чем она думает.

– Разве вы не знаете, – продолжил Рэйлен, – что поиски беглых – одна из главных обязанностей маршальской службы США? Выследить нарушителя, поймать его и притащить в суд.

Минуту Пэм глядела на него молча, все больше склоняясь – aо всяком случае, Рэйлену хотелось так думать – к мысли воспользоваться его предложением.

– Представляю, во сколько мне это обойдется.

– Как я понимаю, – сказал Рэйлен, – его бывшая жена подписала обязательство.

– Да уж конечно.

– В частности, она обязалась оплатить расходы по его розыскам, если он куда-нибудь пропадет.

– Расходы меня не волнуют, – отмахнулась Пэм. – Мне хотелось бы знать, какой гонорар вы себе затребуете.

Рэйлен поднял руки раскрытыми ладонями вперед, словно демонстрируя свое бескорыстие.

– Ничего. Оплатите проезд и прочие расходы, и я притащу его к вам.

– А чего ради вы будете это делать?

– Хочу показать, что я могу. Вы дадите мне денег на билеты, а в гостиницах и ресторанах я буду платить свои, потом возместите. Вы получаете маршала США на две недели, хотя я сомневаюсь, что потребуется так много времени; скорее всего, дело ограничится несколькими днями.

Пэм помедлила, по всей видимости, тщательно обдумывая дальнейшие свои слова.

– Они знают только то, что он где-то в Италии. Каким образом вы собираетесь его найти?

– Однажды Гарри сказал мне... – Рэйлен тоже помедлил. – Прошло уже целых шесть лет, но я точно помню его слова. Мы ждали самолет и не знали, как убить время. Разговаривали. Он выпил пару рюмок. И сказал: «Рэйлен, я расскажу тебе кое о чем, никогда и никому об этом не рассказывал. – И продолжил: – Десятого июля сорок пятого года в Рапалло, в Италии, я убил человека. Застрелил его».

– Да-а? – протянула Пэм. – И вы думаете, он сейчас там?

– Готов поставить все, что у меня есть, до последнего цента, что именно там, – сказал Рэйлен. – Никуда не спешит, ни о чем не беспокоится, прихлебывает себе кофе в уличном кафе – ведь он больше не пьет – и на все сто процентов уверен, что не найдет его там ни одна собака.

Пэм явно была в недоумении.

– Он вернулся в этот город из-за того, что убил там человека?

– Можно и так сказать, – уклончиво ответил Рэйлен. – Только тут все сложнее.

– Мавра, – повторил Гарри. – Красивое имя.

– Не Мавра, – поправила женщина, – а Маура. Ведь вы можете произнести «ау»?

Голос у Мауры громкий и хрипловатый – возможно, от злоупотребления своими голосовыми связками. Внушительные бедра обтянуты полинявшими джинсами, ноги небрежно закинуты на стол. Маура сообщила, что она из Геновы. Нет, не Генуя, а Генова. В Генове ей принадлежит часть кинокомпании – нет, не художественные фильмы, а технические. Муж умер два года назад от инфаркта, прямо на просмотре.