Внимательно обследовав всю башню, он установил, что в ней множество комнат, заполненных пьяными и измученными спящими воинами, несколько кладовых, но ни одной тюремной камеры. Большинство рыцарей и слуг Уайтхоука, а также королевских наемников спали прямо на полу на подстилках — везде, даже в коридорах. Те, кто еще не успел заснуть, громогласно что-то кричали пьяными голосами, пока Николас пробирался по башне, чтобы выйти на улицу. Решив, что, скорее всего, пленников могут держать в угловых башнях, он сначала направился к ближайшей из них. Внутри оказалась лишь лестница, ведущая наверх, — подземных комнат не было. Тщательно осмотрев все три этажа, он нашел пустые комнаты для стражи да храпящих пьяных рыцарей. Пока, благодаря крепкому вину Уайтхоука, его поиски ничем не осложнялись. Николас осмотрел и три других угловых башни, но и там не нашел того, что искал.

Замешкавшись у входа в четвертую башню, он растерянно и устало задумался. Неожиданно наверху раздались голоса и стук подкованных железом сапог. Николас прижался в темный угол. Дверь открылась почти рядом с ним.

Вышли трое рыцарей и, что-то едва слышно обсуждая, направились через двор. Вдруг один весело завопил и, схватив пригоршню снега, швырнул в других. Завязалась игра в снежки.

Проскользнув в башню, Николае осторожно начал подниматься.

На первом этаже дверь открылась от легчайшего прикосновения руки. Тусклый свет факела отбрасывал длинные тени, освещая голову и плечи человека, сидящего за столом над документами.

На улице опять раздались крики веселящихся рыцарей. Человек за столом поднял голову, потом медленно обернулся.

Крепко сжав тонкую рукоятку кинжала, Николас, не отрываясь, смотрел в удивленные косящие глаза Хью де Шавена. Мгновенно приняв решение, он вошел в полутемную комнату.

— Что тебе нужно? — раздраженно спросил Шавен. — Здесь нет спальных комнат для крестьян. Уходи отсюда!

Николас так стремительно пересек комнату, что Шавен едва успел встать из-за стола. Сверкнул клинок, и блестящее острие оказалось у самого его горла. Он откинулся назад, едва не падая на скамейку. Николас склонился над ним — яростный, черный, абсолютно неуправляемый дикарь с нависшими на глаза волосами.

— Кто ты? — прохрипел Шавен, — и что тебе нужно?

— Где она?

Шавен, моргая, всматривался, потом внезапно прищурился.

— Боже мой, — медленно проговорил он, — я знаю тебя. Ты Черный Шип.

Николас поднес острие ближе к горлу.

— Говори, где леди. Твое горло мягкое, как брюхо свиньи, — прошипел он. — Позови только своих воинов, и они увидят лужу твоей крови. Где леди Эмилин?

— Господи! — неожиданно произнес Шавен, — Николас! А я думал, это…

— Отвечай, — проревел барон.

— Ваша леди невредима, милорд. Но я не могу вам сказать, где она. Уайтхоук не захочет, чтобы она сейчас покинула замок.

Никола медленно провел клинком по горлу Шавена. Показалось несколько капель крови.

— Я не жду любезностей от тебя, и не буду любезен сам. Ты похитил мою жену и детей, как вор и трус. Немедленно верни ее, или мои войска разрушат эти стены.

Морщась от боли, Шавен раздул ноздри.

— Уайтхоук запер ее до тех пор, пока она не скажет, где… — Он внезапно все понял. — Ага, — произнес он, — похоже. Черный Шип сам пришел за ней. Вы…

Николас схватил Шавена за кольчугу, посадил его на скамейку, прижимая лезвие к горлу.

— Видит Бог, я не могу устоять от искушения перерезать твое паршивое горло прямо сейчас. Где она?

На лбу Шавена заблестел пот.

— Пожалуйста…

Николас стремительно поднял его и развернул спиной к себе.