— А теперь вы думаете, что сможете сделать его счастливым?

— По крайней мере мы с ним должны объясниться. Пусть он узнает, как я глубоко сожалею о том, что было в прошлом. Он может мне помочь. Но что я скажу ему? — Джоанне на ум пришли слова христианской молитвы. — Я скажу ему: «Да будет новая жизнь отныне и навсегда».

— Это под силу только святым, — сурово произнесла Саша.

Джоанна поникла.

— Нет, я совсем не святая.

— Да, именно это я и хотела сказать. — Саша помолчала, затем продолжала мирным приветливым голосом. — Простите меня за мои слова. Может быть, я и не права.

Джоанна выглядела немного смущенной.

Саша закурила еще одну сигарету и глубоко вдохнула дым, устремив взгляд в окно.

— Сама не знаю, почему я все это рассказала вам, — смущенно произнесла Джоанна.

— Что в этом странного? Это естественно. Вам просто надо было кому-то все рассказать. Вам нужно было выговориться. У вас столько накопилось на душе, вам надо было освободиться от этого груза. Все это совершенно естественно.

— Обычно я очень сдержана, — покачала головой Джоанна.

Саша с удивлением посмотрела на нее.

— И очень гордитесь этим, как и все англичане, да? Ох, англичане такая забавная нация, очень смешная. Такая стыдливая. Так озабочена своим целомудрием, всегда готова бороться и истреблять собственные пороки.

— Думаю, что вы преувеличиваете, — поджав губы, сказала Джоанна.

Она вдруг почувствовала себя настоящей британкой, совершенно не схожей характером с этой экзотической бледнолицей женщиной, сидящей в противоположном углу, с женщиной, с которой минуту или две назад она делилась своими интимными переживаниями.

— Вы едете до самого Симплона? — спросила Джоанна обыденным тоном.

— Нет, я на сутки остановлюсь в Стамбуле, а затем направлюсь в Вену, — беззаботно ответила Саша. — Может быть, я там и умру, а может быть, и нет.

— Вы хотите сказать, что у вас есть такое предчувствие? — помедлив, тревожно спросила Джоанна.

— Нет, это не так! — Лицо Саши озарилось улыбкой. — Я направляюсь туда, чтобы сделать операцию. Операция будет очень серьезной. Такие операции нечасто кончаются благополучно. Но, в Вене есть очень хорошие хирурги, к одному из них я и еду. Это очень хороший врач. Он еврей. Я всегда говорила, что глупо изгонять всех евреев из Европы. Они хорошие врачи, хорошие хирурги. Среди евреев есть очень много артистов.

— Да — кивнула Джоанна, — совершенно с вами согласна. Мне очень жаль.

— Жаль кого? Меня, из-за того, что я могу умереть? Но ведь все мы умрем рано или поздно. А может быть, я и не умру. Если останусь жива, то уйду в монастырь, я знаю один монастырь, там очень строгие порядки. Там даже не разговаривают, только молятся.

Джоанна: поймала себя на мысли, что никак не может представить себе Сашу принявшей обет молчания.

— А ведь скоро нам всем придется много молиться, — суровым тоном продолжала Саша. — Скоро придет война.

— Война? — Джоанна посмотрела на Сашу, широко раскрыв глаза.

Саша кивнула.

— Да, обязательно будет война. Она начнется в следующем году или через год.

— Не может быть! — выдохнула Джоанна. — Мне кажется, вы ошибаетесь.

— Нет, нет. У меня есть друзья, которые обладают самой достоверной информацией. Они обо всем мне рассказывают. Все уже решено.

— Но где будет война? Против кого?

— Война будет везде.