— Я просто с ними знакома, только и всего. Как вы сказали, я постоянно путалась под ногами. — Чтобы выиграть время, я сделала вид, будто прихлебываю чай. Он был невыносимо горячим, пить его оказалось невозможно. Я посмотрела, куда бы деть кружку, не желая без подставки ставить ее на отполированный до зеркального блеска соседний столик.

— Послушайте, на самом деле я пришла сказать вам…

Донеслось клацанье когтей по кафелю. Маленький грязный вест-хайленд-терьер вбежал в гостиную из кухни и бросился ко мне, умилительно дыша и склонив голову набок.

— Проклятая собака!

Майкл Шеферд вскочил с дивана, возвышаясь над псом, который скорчился у моих ног, осторожно виляя хвостом.

Дайана пошевелилась.

— Оставь его. Он ничего плохого не делает.

— Надо было от него избавиться, — через плечо сказал жене Майкл и за ошейник поволок терьера на кухню.

Он обращался с ним грубо, и песик заскулил, вырываясь. Я поймала себя на том, что вцепилась в ручки кресла, желая вмешаться, но не имея такого права. Когда Шеферд скрылся на кухне, я услышала, как он отчитывает Вэлери.

— Я уже говорил вам, чтобы он больше не появлялся в доме. Его место на улице.

— Просто он вбежал, когда я открыла дверь.

— Меня это не интересует, Вэлери. Будьте внимательнее.

Я посмотрела на Дайану, сидевшую с закрытыми глазами. Она шевелила губами, будто молилась. Губы у нее пересохли, с них облезала кожа, веки распухли. Под моим взглядом они дрогнули, и я встретилась с ней глазами.

— Это собака Дженни?

Прошло несколько мгновений, прежде чем она ответила.

— Арчи. Майк видеть его не может.

Это было совершенно очевидно по тому, как он с ним обращался.

— Видимо, это напоминание. Ужасно, наверное, было, когда Арчи вернулся без нее.

Она сильно задрожала, и это оказалось видно на расстоянии; я пожалела, что напомнила ей. Дайана смотрела куда-то в пространство, и я поняла: мыслями она далеко, она вообще забыла о моем присутствии. Я с трудом расслышала ее слова, когда она заговорила.

— Вернулся? Но Арчи все время был здесь… — Когда ее голос замолк, она словно бы пришла в себя. Села немного прямее и откашлялась. — То есть да. Мы пережили потрясение. Мы вообще не ожидали увидеть Арчи перед входной дверью, поскольку он должен был остаться с Дженни.

Но она сказала нечто иное.

Я сидела в своем кресле как пригвожденная, застыв от ужаса. Мне показалось, что все известное и понятное мне прежде вдруг сдвинулось на пятнадцать градусов, образовывая новую и абсолютно жуткую реальность. Должно быть, я ошиблась, сказала я себе. Я все еще пребывала в шоке от произошедшего с мамой, с телом Чарли. Я повсюду, во всем видела смерть и насилие, и то, что я себе представила, оказалось невозможным. Это было немыслимо.

Но не значило, что было неправдой.

Дайана повернула голову, внимательно прислушиваясь к звукам в задней части дома. Голоса удалялись, как будто Вэлери и Майкл ушли в сад за домом. Время есть, подумала я, не много, но есть. Может, достаточно.

— Дайана, — осторожно произнесла я негромко и спокойно, — если в разговорах с полицией вы не совсем точно изложили ход событий, это ничего. Но если есть то, что, по вашему мнению, им следует знать о случившемся с Дженни, думаю, сейчас самое время им сообщить.

Опустив голову, она рассматривала сцепленные на коленях руки. Она вся дрожала от напряжения. Я видела, как она борется с желанием заговорить, и ждала, не осмеливаясь даже моргнуть.

— Он меня убьет.

Это был отзвук фразы, слетевшей с ее губ на выдохе, и я вздрогнула при виде страха в ее глазах, когда она посмотрела на меня.