ГЛАВА 12

— Действительно, прямо-таки медовый месяц. — Френсис аккуратно красила лаком ногти, потом дула на лак, чтобы он быстрее подсыхал. — Две недели в плавающем отеле. Долгие дни на солнцепеке, жаркие ночи в постели. Настоящий медовый месяц. Плохо, что мы не поженились.

— Мы можем сделать это сегодня, в Гонолулу. — Хэнк устанавливал в магнитофон новую пленку. — Гавайи — часть Соединенных Штатов. Нас распишут без проблем.

— Ну, не знаю. Очень уж буднично все будет выглядеть. Все равно что сходить в парикмахерскую. Думаю, лучше подождать до возвращения в Лондон. Я уже скомпрометирована, так что еще несколько недель ничего не изменят.

— Твой выбор, любовь моя. Готово.

Хэнк все лучше осваивал шпионские премудрости. Пленка пошла. Он захлопнул переднюю стенку, поставил магнитофон на кушетку, подсоединил к микрофону. Надел наушники. Послышалась музыка, что-то перекатывалось на столе, никаких голосов. Хэнк перевел магнитофон в режим ожидания, с включением записи на звук голоса, снял наушники, убрал в чехол.

— Чем занимаются сегодня туземцы? — спросила Френсис.

— Молчат. Может, высыпали на палубу и любуются открывающимся видом.

— А не последовать ли нам их примеру? С нашей эксклюзивной и дорогой веранды видны только крыши складов.

— Почему бы тебе тогда не подняться на палубу. У меня есть кое-какие дела.

— Я тебя подожду. Могу наткнуться на соседей, от одного вида которых меня пробирает дрожь. Хорошо, что они нас полностью игнорируют, потому что так легко отвечать тем же. Я уверена, что сказала бы что-нибудь ужасно оскорбительное, если бы пришлось вновь заговорить с кем-то из них.

— Причина в этих пленках.

— Я не понимаю ни слова. Но пленки буквально излучают зло. И не надо смеяться. Я чувствую, что они — плохие люди, хотя ничего о них не знаю.

Хэнк подошел и осторожно, чтобы, не дай бог, не задеть накрашенные ногти, поцеловал Френсис в лоб.

— Могу себе представить. И я не смеюсь. Ничего смешного в этих сукиных детях нет. Я тоже не понимаю многое из того, что они говорят, школьный курс немецкого для этого не годится. Вроде бы существует какой-то план, который непосредственно связан с неким герром Доктором. Вроде бы мы знаем, о ком речь, хотя они ни разу не упоминали фамилии этого человека. Я не могу сказать, сколько часов разговоров этих краутов записано на пленках, но мне хотелось бы как можно быстрее от них избавиться.

Хэнк уже складывал пленки с записями в пластиковый пакет, когда в дверь постучали. Они отреагировали мгновенно, по уже заведенному порядку, Хэнк закрыл чемодан с электронным оборудованием и убрал его в стенной шкаф вместе с пленками, Френсис отсоединила шнур от переходника, ведущего к микрофону, и нажала кнопку «Play». Каюту заполнил низкий голос Долли Партон.

— Одну минуту, — крикнула она в направлении двери. — Но мне не нравится стиль кантри, — прошептала она.

— Притворяйся, что нравится. На корабле шесть радиоканалов, но кантри они игнорируют. Все понятно?

— Само собой.

Он открыл дверь и увидел стоящего на пороге стюарда Роберта.

— Только что получена почта, сэр. Вам письмо.

— Благодарю.

Хэнк закрыл дверь, долго смотрел на белый конверт, отправленный из Гонолулу днем раньше.

— Ради бога, вскрывай! Письмо внутри, а не снаружи, любовь моя. — Френсис выглянула из-за его плеча.