– Но разве не написано в сорок восьмой главе: «Пусть ярость будет подавлена! Пусть насилие умрет в тебе, убитое истинной верой»?

Это дало жрецу возможность сражаться на своей территории. Его ответ был быстрыми и уверенным.

– Да, но в тридцать третьей главе также было сказано: «Тот, кто творит зло, угоден Скотосу, он поднимет десницу Фоса, которая покарает его». Император думает, что он велик, потому что бросается на еретиков из Казда. Но он должен сперва очистить свой Видессос, совершив обряд избавления от яда неверующих внутри Империи!

Багратони оттолкнул римлян.

– Жрец, ты выблевываешь ненависть, как пьяница – свой обед. И это ты делаешь на моей земле. Если бы я только приказал своим людям, они поступили бы с тобой так, как ты этого заслуживаешь.

Земаркос коснулся головы пса. В одно мгновение собака бросилась на Багратони, но ее тут же остановила цепь. Пес яростно зарычал. Жрец засмеялся.

– Брось своих собак против моей собаки, и они быстро подожмут хвосты.

– Почему ты назвал своего пса Васпуром? Ответь мне, – голос Багратони стал опасно мягким.

– Почему? – усмехнулся жрец. – Какое еще имя лучше подходят для собаки?

При этом последнем оскорблении терпение Гагика Багратони лопнуло. Львиным рыком он проревел что‑то воину, который пришел вместе с ним. Быстрый, как бросающий сеть гладиатор, он выскочил вперед и набросил на голову Земаркоса мешок. Выкрикивая проклятия, жрец свалился на землю. Пес Васпур прыгнул вперед, чтобы защитить своего хозяина. Но слуга Багратони был наготове. Хотя он и покачнулся от прыжка собаки, это не остановило его. Рукой в кожаной перчатке он сжал страшные челюсти пса и прижал зверя к своему панцирю. Рычание перешло в жалобный визг. Васпураканин наклонился, приподнял мешок, в котором сидел Земаркос, и пинками загнал туда же ошалевшего пса. Крики Земаркоса стали просто оглушительными, дурея от страха, пес начал раздирать когтями кожу несчастного жреца. С огромным удовольствием Багратони несколько раз ударил ногой по мешку. Обезумевшее животное попыталось вырваться наружу, и жрец закричал еще громче. Васпуракане подошли ближе, желая потешиться над своим врагом и добавить от себя удар‑другой.

– Как ты там говорил, жрец? Тот, кто творит зло, угоден Скотосу и будет наказан Фосом? Сегодня Фос уже поднял на тебя карающую десницу и очень доволен этим.

По шуму в мешке было похоже, что Земаркоса рвут в клочья. У Скауруса не было особой симпатии к этому фанатику, но он не думал, чтобы тот заслуживал такой горькой участи.

– Отпустите его, – попросил он Багратони. – Живой он не сможет ненавидеть тебя больше, чем сейчас, а убитый – превратится в мученика и станет символом мести на долгие годы.

Накхарар с досадой взглянул на римлянина. У него было лицо голодного, которого отрывают от обеда. Но трибун понял, что вождь согласился с ним.

– В твоей молодой голове бродят старые и умные мысли, – сказал он медленно. – Пусть будет так. Освободите жреца!

Его люди выполнили приказание с той же неохотой, с какой их господин отдал его, но все же разрезали мешок и выпустили жреца и его собаку на волю. Как только отверстие стало достаточно велико, пес Васпур рванулся наружу. Васпуракане в ужасе отскочили, но у запуганного зверя не было никакого желания сражаться. Он умчался в темноту, завывая и волоча за собой звенящую цепь.

Когда Земаркос наконец выбрался из мешка, он являл собой зрелище, способное насытить самое мстительное сердце. Руки и ноги его были искусаны, левое ухо наполовину оторвано. Только счастливая случайность спасла его лицо и живот от клыков собаки.

Горгидас подошел к нему и обратился к васпураканам:

– Принесите мне льняной материи и немного вина.