– Успокойся! Тот, кто тебя в подвал посадил, – вон он лежит. Василий – гридень княжеский, а я исправник городской. Тебя выручать пришли.

– Правда? Так я не одна, там в подвале еще сидят.

– Вася, выпусти всех.

Василий спустился в подвал, и вскоре одна за другой оттуда поднялись наверх двенадцать девушек и четверо парней. Озираясь по сторонам, они сбились в кучку.

– Вы как сюда попали?

Как оказалось, все они были украдены. Оглушив ударом по голове, их сажали в мешок, и в себя они приходили уже в подвале. Ни пути запомнить не могли, ни избы, в которой их прятали. Сказали, что почти каждую ночь уводили двоих-троих, иногда доставляли новичков. Несколько девушек оказались городскими, все остальные – из окрестных сел и деревень.

– Нам можно идти по домам?

– Э, нет. Сейчас ко князю, все расскажете его людям и только потом по домам. Родители небось извелись уже, ожидаючи. Василий, отведи людей к ключнику и объясни, кто такие. Он знает, что дальше делать. Потом возвращайся.

– Того, кто во дворе связан, куда?

– В поруб, завтра разберемся. А я избу пока осмотрю.

– Все исполню, – после увиденного Василий зауважал Андрея. – Ну пошли, молодцы-девицы.

Василий вывел молодежь во двор, пнул связанного.

– Вставай, ежели не хочешь, чтобы я тебя пинками до поруба катил.

Пленник, злобно сверкая глазками, встал.

– Василий, погоди, – спохватился Андрей. – Мешок ему на голову надень, не нужно, чтобы его лицо раньше времени видели.

В амбаре они нашли пустой мешок из-под зерна и натянули на пленного.

– Иди, гнилая отрыжка!

Тот, спотыкаясь, пошел. За ним направился Василий, а следом – уже бывшие невольники.

Андрей проводил их взглядом, вернулся в избу и стал досматривать ее более тщательно. Осмотрел, ощупал, простукал – разве только не обнюхал. Одновременно чувствовал, какой соблазнительный запах идет из печи, похлебка да каша поспели давно. Брюхо не казенное, есть просит.

Андрей не удержался, подобрал с пола ухват, вытащил из печи горшки и щедро наложил себе в миску каши. С мясцом каша, жирная, маслом заправлять не надо. Наелся от пуза. И ничего, что рядом бобыль валяется, хрипло дышит – видно, здорово его Василий сапогом приложил. Не жалко его, все равно завтра или послезавтра на пеньковой веревке вздернут.

Андрей перевернул покалеченного хозяина. В вороте расстегнутой рубахи мелькнул на тесьме крестик и тонкая цепочка. А ну-ка, что за цепочка? Андрей потянул за цепочку и увидел, что на ней болтается маленький и затейливый ключик. Дернув за цепочку, Андрей сорвал ее с шеи бобыля. Узнать бы, какой замочек этот ключик отпирает, да хозяин без сознания. Сам виноват, допрыгался!

Он осмотрел весь дом, но никаких замочков не увидел. Но, судя по тому, что хозяин ключ на шее носил, берег, значит – дорог он ему был. Не ключик, конечно, а то, что за замком лежит.

Андрей направился в амбар. Там глазу зацепиться не за что: голые бревенчатые стены и мешки с зерном, три большие стопы. Ага, понятно: отдельно рожь, пшеница и ячмень.

Он уже собрался уходить, но передумал и начал перекидывать к стене мешки. Перекидал одну стопу – пол был чистым. Мешки тяжелые, килограммов по семьдесят, в каждой стопе – мешков по двадцать, и потому он заметно устал. Передохнув, взялся за вторую стопу.

И тут удача повернулась к нему лицом: убрав последний ряд, он увидел под ним крышку люка, ведущего в подвал. Неужели снова невольники? Не должно быть: их поить-кормить надо, доступ легкий надобен.

Он откинул крышку люка и по короткой лесенке спустился вниз.