Джованни ответил мудрецу улыбкой, улыбкой, которая говорила больше, чем слова. Затем юноша задал еще один вопрос:

– На горе Афон я встретил великого русского старца, который сказал мне, что основная цель жизни человека – приближение к Богу. Вы верите в это?

– Конечно! Одного из величайших учителей суфизма, аль‑Халладжа, подвергли мучительной казни за то, что он провозгласил: «Я есть Бог!» И он был совершенно прав! Воля человека, который растворился в Боге, совпадает с волей Аллаха. Этому учит мусульманский мистицизм, впрочем, как и иудейский, и христианский. Но не каждый сможет это понять, стезя мистика – опасный путь.

Джованни бросил на него вопросительный взгляд.

– Опасный для того, кто своим слабым разумом полагает, что стал Господом, хотя на самом деле он всего лишь стал чуточку безумнее! Опасный для тех законников, которые недолюбливают людей, которые, постигнув Божественное, могут бросить вызов их указам.

Мудрец снова заразительно рассмеялся.

Ибрагим задал вопрос, который его глубоко волновал:

– Если это и есть цель духовной жизни, как ее лучше достигнуть? Каким путем, независимо от вероисповедания, можно добиться обожения?

– А ты как думаешь? – осведомился мудрец.

– Любить Господа и подчиняться Его заповедям, – ответил Ибрагим.

– Несомненно, но это путь верующего человека. Стезя человека духовного шире и одновременно проще. Она одинакова для верующих и неверующих, иудеев, христиан, мусульман или язычников. Духовная стезя не описана ни в одной религиозной книге, но в конце своем она соединяется с лучшими путями, о которых говорится в священных книгах. Кто угодно – мужчины, женщины, дети, бедные, богатые – могут ей следовать.

Ибрагим и Джованни переглянулись. Они не имели понятия, что еще скажет суфий. Взгляд старика был устремлен поверх головы Джованни, словно он рассматривал что‑то вдали.

– Видите ли, друзья, – продолжил он медленно, тихим голосом, – суть духовной жизни вовсе не в том, чтобы досконально знать Библию или Коран и славить Бога в соответствии с религиозными предписаниями. И не в том, чтобы каждый день ходить в мечеть или церковь, повторять молитвы или петь гимны. Все это, конечно, достойно уважения, но относится к религии. Смысл духовной жизни также не в том, чтобы жить по правилам, исполнять свой долг и не грешить. Это, скорее, область морали. Квинтэссенция духовной жизни содержится за пределами морали и религии. Она проще, но постичь ее тяжелее.

Суть духовной жизни в том, чтобы… принимать жизнь, и не покорно и безропотно, а с уверенностью и любовью! Только так мы воспринимаем присутствие Бога во всем, что происходит. По роду занятий я ткач, и мы должны научиться верить так, как это делают ткачи. Каждый человек в течение жизни работает над полотном с изнанки, видя только челнок и нити. Красота ткани станет заметной только в конце, когда мы перевернем ее и проявится рисунок, который дано видеть только Богу, а мы не можем даже представить форму и великолепие этого рисунка. Верить в будущее, работая над ним в настоящем, – вот ведущая сила на духовном пути. И главное на нем – быть открытым жизни, всему тому хорошему и плохому, что она предлагает. Наш отзыв на все, что происходит с нами, не важно, вдохновленный ли сердцем, религией или моралью, каким бы незначительным он ни был, обрисовывает контуры таинственной формы, значение которой нам дано понять только после смерти… когда мы все окажемся в лоне Господнем.