Полчаса спустя, полевой лагерь ГОТМБ-1 ОСНАЗ РГК.

Гвардии капитан ОСНАЗ РГК Бесоев Николай Арсеньевич.

Вот тебе, бабушка, и сюрприз, да еще на ночь глядя… Полковник, то есть генерал-майор, "Славян" по настоящему "жжот": "Бес", пойди туда, не знаю куда, и непременно поймай нам живого Гейдриха".

Быстренько собираю "консилиум". У многих командиров групп опыта много побольше моего. Все десятеро мамлеи, и гордо отзываются на обращение: "товарищи командиры". Трое местные, остальные пришли с нами ОТТУДА. Вот они, кругом стоят у стола с расстеленной картой, и ждут, что я им скажу. Василий Сорокин, по кличке "Птиц" — с двенадцатого года. Леха Матвеев, по кличке "Кот" — с восемьдесят пятого. Марат Зиганшин, по кличке "Змей" — с восемьдесят седьмого. И тоже Марат, но Хамидов, позывной "Ласка" — с шестнадцатого. Говорят, что не братья, но очень похожи. Генка Попов, "Крест" — с восемьдесят четвертого. Серега Бодров, "Молчун" — с шестнадцатого. Валера Битенко, "Кнут" — с восемьдесят седьмого, Артур Можайский, "Брат" — с восемьдесят восьмого. Еще один Серега, но Еремин, позывной "Тихий" — с восемьдесят пятого. Стоят ровесники 1-й мировой и ровесники Перестройки. Люди, родившиеся в странах, которые почти сразу после их появления на свет, скинули старую кожу, сменив и название и суть. Но, сейчас мы в одном строю, если нужно сделать невозможное, то мы сделаем это.

Поднимаю руку, призывая к вниманию, — Товарищи командиры, — ребята заулыбались, — хочу сообщить вам преприятнейшее известие, к нам едет…

— Ревизор? — почти на автомате подсказал "Кот".

— Работа к нам едет, — поправил его я, — непыльная и по специальности. В наши края с визитом занесло наци номер четыре, ну или пять — кто их там разберет, — обергруппенфюрера СС Рейнхарда Гейдриха. Если кто не понял, то его чин в переводе с эсэсовского на человеческий — целый генерал-лейтенант. Но и это еще не все. Гейдрих — любимчик Гитлера, руководитель службы безопасности СД и спец по всяким разведывательным и контрразведывательным делам.

— Серьезный дядька, — кивнул "Птиц", — и мы его должны, того?

— Естественно, товарищ Сорокин, — кивнул я, — когда вокруг околачиваются такие люди, то жди беды. Или вещи пропадать начнут, или вообще, пожар случится. Предполагать — для чего он прибыл, можно все, что угодно, вплоть до покушения на товарища Сталина. В нашей истории такого не было, но тут мы столько всего наворотили, что у немцев вполне могла поехать крыша. Известно что при нем была какая-то "команда" для перевозки которой потребовалось аж две транспортных "коровы". Но, могу вас утешить, эти архаровцы уже не наша забота. На подходе к Смоленску, оба транспортника были сбиты нашими истребителями. Сам Гейдрих уцелел только потому, что был не в одном из транспортников, а пилотировал истребитель сопровождения.

Итак, по данным радиоразведки, завтра утром он выезжает из Смоленска в Юхнов в сопровождении солидного эскорта. Танки будут обязательно, хотя бы потому, что сейчас идет снег, и без предварительного укатывания дороги любая машина на ней скоро сядет на пузо.

Ребята расстилают на столе карты. Совершенно очевидно, что дороги через Вязьму ему нет, потому что линия фронта проходит через город. У Гейдриха только один вариант — сначала примерно 130 км от Смоленска до Рославля, — в наше время эта трасса будет называться А141. Потом от Рославля до Юхнова еще 180 км по трассе А101.