|
Протер другой рукой мокрый с отвычки лоб. С возвращеньицем, однако! Говорят, тихо было тут? Ничего, это скоро исправится. Вот только надо же так обгадиться в первый же день! Причем… в прямом смысле, что ли?.. Павел с тревогой принюхался. Запах был тот. Подходящий. Черт… Черт! Категорически не ощущая в себе чего-либо предосудительного, он с тревогой огляделся. Та-ак! Местечко-то за бордюрчиком не одному ему показалось укромным. – Соб-баки! – с чувством произнес он и принялся сдирать с себя пиджак. – Согласен, – донеслось из машины. Приподнявшись на сиденье, Сергеев осторожно вытрясывал из волос осколки стекла. – Я же карбюратор… Только в этом месяце! Не, ты видал, а? – Все-таки надо было в них полоснуть, – заметил Павел, сочувственно осматривая машину. – Еще на набережной. Из тридцати патронов расстрелянного в белый свет автоматного рожка «Жигулям» досталось штук десять. Стекла, дырки в жестянке, пробитое колесо… Сам Федор уцелел чудом. – Значит, взяли нашего контактера… – пробормотал он, выбираясь из машины. – Номера хоть заметил? – А ты? – парировал Павел. – Я заметил. И это хорошо. Это очень хорошо. Потому что больше нам оправдываться перед Шефом нечем. – Ну-у… – протянул Павел и попытался почесать затылок. Обнаружил в руке лучемет и принялся заталкивать его в кобуру. – Еще я это… – Что – «это»? – перебил Федор. – Давай запаску доставай! Аборигены небось уже все телефоны в милиции оборвали. Павел огляделся: парочка бабусек, так и замерших на скамейке у подъезда, мужичок вполне дворового вида, опасливо выглядывающий из-за угла, какая-то мелкая шпана, у которой уже кончились уроки… А в окнах и не сосчитать. – Твою мать, – высказал Павел и вслед за Федором сунулся в багажник за инструментом. – Так что ты «это»? – напомнил тот, выволакивая на асфальт колесо. – А!.. Я сегодня видел такого же контактера. Одежда точь-в-точь. – Которого на Новослободской грохнули? – Да. Но громилы другие, тех я узнал бы. – Так… – произнес Федор, подставляя под машину домкрат. – Значит, что же? Банда в пять человек минимум? – Выходит так, – Павел повертел в руках баллонным ключом. – Весело я начал, нечего сказать. – У атлантов, помнится, поговорка была: где Головин – там кризис, – отозвался Сергеев. – Ну, чего встал? Крути, давай! Заметут ведь за здорово живешь, Филиппыч потом заживо съест! 3 Потапов был спокоен. Почти. Выслушивая доклад Федора, он безуспешно делал вид, что ставит какие-то пометки в своем выключенном ноутбуке, и Павел почему-то с каждой минутой все острее чувствовал, что во всех промахах его с Сергеевым опергруппы виноват исключительно он один. Косые взгляды Шефа в его сторону это ощущение только усугубляли. Филиппыч, оба сисадмина-аналитика и директор бывшего «Стройтреста» Евгений Саныч, тоже вызванные на это спонтанное совещание, молча ждали своей очереди. – Так, – произнес наконец Потапов почти через минуту после того, как Сергеев смолк. |
