|
– Ой, мальчики, кто это? – Общеофисная секретарша Катя так и не собралась выучить охранников фирмы по голосам. Действительно, к чему ей?.. – Головин, слушаю, – устало повторил Павел. – А-а… – протянула Катя, и по голосу было ясно, что эта фамилия для нее ни с кем не ассоциируется. – Запиши-ка имя-отчество для пропуска. Клиента ждем, а он без паспорта едет. Можно было чисто из вредности поартачиться, отправить забывчивого клиента на три с трудом осиленные Ванькой буквы, медленно тающие на стекле. Можно было поднять свеженькую, писанную недавно начальником службы безопасности инструкцию и заставить Катьку получать разрешение лично. Но… на кой черт ему это, спрашивается, надо? – Пишу, – вяло бросил Павел в трубку и потянулся за сломанной ручкой. Если придержать большим пальцем выпирающий стержень, то… А пропадут потом какие-нибудь калоши – пусть менеджеры сами разбираются, кого в офис водят… Все правильно, вот она и есть – квинтэссенция его состояния за последние полгода: «пошло все к черту, на всех наплевать». В липкую паутину, в повседневную рутину – с головой, чтоб не осталось желания вспоминать и думать, чтоб захлестнуло пусть серое и душное, порой до спазмов в груди, но такое понятное человеческое существование! Простое, без затей и авантюр, заплесневелое обывательское счастье… Вот только реальность как будто издевалась, подбрасывая то тишину в снятой по звонку телефонной трубке, то вот такие словечки в кроссворде… Чтобы на миг что-то екнуло в душе, и пробежался холодок по спине… Как уже бывало когда-то: сначала в разведрейдах по чеченским горам, потом в банде Шрама, перебитой почти собственными руками, а потом… Вот это «потом» он и пытался задушить, забыть, отстраниться. Как будто оно было не с ним. Как будто жизнь проще, чем есть на самом деле. – …тьков! Записал? – В трубке еще звучал голосок секретарши, но свободным ухом Павел уже уловил какую-то несуразность. – Записал, говорю? Последняя буква «ов». – Записал, – выдохнул Павел, глядя на пустой лист перед собой – плевать и так сойдет. – И швырнул трубку, поднимаясь. – Паша, слышь… – Ваня снова прилип к стеклу. – Слышь, Паша, тама, кажись, фраера мочат. Мочат. Точно. Два выстрела из «макарова» с интервалом в десять секунд… А вот и третий. Контрольный? Весело начинается день! А ведь еще и одиннадцати нет. Павел мгновенно достиг окна, оттолкнул напарника. – Торчишь, как на стенде! А через стекло саданет? – Да с чего ему? – неуверенно возразил тот, отступая за стену. – Просто так, – пробормотал Павел, игнорируя собственное предупреждение и рассматривая двор. Третий выстрел действительно был контрольным, двое нападавших быстро, но без особой суеты удалялись в сторону арки на улицу. Потерпевший лежал навзничь на мокром асфальте. Живот, грудь, голова… То ли очень хотели наверняка, то ли работали не профи – с первого выстрела не сумели. Одежда… странная одежда. Да и мало как-то. Белая, в меру украшенная орнаментом набедренная повязка, выше только загорелый торс и слетевший с головы убор. На ногах… Сандалии, что ли? И это все в центре Москвы в отнюдь не теплой середине мая, когда и ветровочку накинуть не грех? Стекло было грязное и мокрое – ничего толком не видно. |
